страница 1
 Отступление от своих обязательств
во время войны или чрезвычайного
положения
(статья 15)
По статье 15 Конвенции государство может ограничивать применение многих основных прав, предусмотренных Конвенцией, в некоторых хорошо определенных и исключительных обстоятельствах. Пункт 2 этой статьи запрещает отступления от положений статей 2, 3, 4 и 7 Конвенции. Этот запрет является абсолютным в отношении статьи 3 (пытки, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание) и пункта 1 статьи 4 (рабство или подневольное состояние). Однако статья 7, которая препятствует ex post facto действию уголовных законов, тем не менее допускает «предание суду и наказанию любого лица за любое действие или бездействие, которое в момент совершения являлось уголовным преступлением в соответствии с общими принципами права, признанными цивилизованными странами». Этот запрет отступления в отношении права на жизнь является более слабым, чем другие запреты. Сам пункт 2 статьи 15 разрешает государству отходить от положений статьи 2 «лишения жизни в результате правомерных военных действий». Протокол № 6, касающийся отмены смертной казни, запрещает в статье 3 отступление от ее положений, хотя ее основные положения разрешают государствам предусматривать смертную казнь «в отношении действий, совершенных во время войны или неминуемой угрозы войны», что является более гибким стандартом, чем тот, который предусмотрен в самой статье 2. Статья 15 гласит:
-
Во время войны или иного чрезвычайного положения, угрожающего жизни нации, любая Высокая Договаривающая Сторона может принимать меры в отступление от своих обязательств по настоящей Конвенции только в той степени, в какой это обусловлено чрезвычайностью обстоятельств при том, что такие меры не являются несовместимыми с ее другими обязательствами по международному праву.
-
Это положение не может служить основанием для нарушения положений статьи 2, за исключением лишения жизни в результате правомерных военных действий или нарушения положений статьи 3, пункта 1 статьи 4 и статьи 7.
-
Любая Высокая Договаривающаяся Сторона, использующая это право отступления, информирует в полном объеме Генерального секретаря Совета Европы о введенных ею мерах и о причинах их принятия.
480
Часть I ЕВРОПЕЙСКАЯ КОНВЕНЦИЯ О ПРАВАХ ЧЕЛОВЕКА
Отступление от своих обязательств во время войны или чрезвычайного положения (статья 15)
481
 Она также информирует Генерального секретаря Совета Европы о прекращении действия таких мер и возобновлении полного осуществления положений Конвенции.
Аналогом статьи 15 Конвенции является статья 4 Международного пакта о гражданских и политических правах, которая не делает различия между выражениями «время войны» и «иного чрезвычайного положений». Более того, статья 4 требует, чтобы наличие чрезвычайного положения «было официально объявлено». Однако эти различия по своему характеру являются текстовыми. Перечисление содержащихся в Конвенции прав и свобод, от которых нельзя отступать, отличается от прав и свобод, определенных Конвенцией. Первое содержит также запрет лишения свободы только на том основании, что лицо не в состоянии выполнить какое-либо договорное обязательство, и право на свободу мысли, совести и религии.
Как и положено в случае такого серьезного вопроса, как отступление от положений Договора о правах человека, пункт 1 статьи 15 предписывает весьма жесткий стандарт для государств, которые желают отступить от выполнения положений Конвенции. Европейская комиссия и Суд по правам человека несколько раз давали толкование положений пункта 1 статьи 15.
В деле Греция против Соединенного Королевства правительство Греции утверждало, что правительство Соединенного Королевства нарушило условия пункта 1 статьи 15, сделав отступление, касающееся сохранения в силе ряда чрезвычайных законов и постановлений на острове Кипр, который в это время находился под британской администрацией. Греция также утверждала, что применение телесного и массового наказания на острове представляло собой нарушение статьи 3, которая в соответствии с пунктом 2 статьи 15 не может быть объектом отступления. Комиссия сочла, что она компетентна рассматривать вопрос о законности отступления государства в соответствии со статьей 15: заявление самого государства о существовании чрезвычайного положения не решает эту проблему1. В связи с этим делом в судебную практику страсбургских органов была введена концепция «пределов осмотрительности», позднее сформулированная как «пределы оценки», применяемая в этом случае к оценкам государства относительно того, какие меры «строго необходимы в связи с чрезвычайностью ситуации». Комиссия оставила за собой право высказаться по вопросу о том, превысило ли правительство Соединенного Королевства свои пределы оценки при рассмотрении существа дела2. Однако в ходе рассмотрения существа дела между Грецией и Соединенным Королевством было заключено полюбовное соглашение и вышеуказанный вопрос так и остался без ответа.
В деле Лоулес член Ирландской республиканской армии утверждал, что процедуры и условия его содержания под стражей ирландским правительством представляли нарушение, среди прочего, статей 5 и 6 Конвенции. Суд изложил критерии для оценки существования условий,
1 No. 176/56, Dec. 2.6.56. - Yearbook2, p. 174 (176).
2 Дополнительное обсуждение «пределов оценки» см. с. 277—284.
определяемых пунктом 1 статьи 15 согласно «естественному и обычному значению этих слов»:
[Н]аличие... «чрезвычайного положения, угрожающего жизни нации», логически вытекает... из сочетания нескольких факторов, а именно: во-первых, существования на территории Ирландской Республики нелегальной армии, занимающейся неконституционной деятельностью и использующей насилие для достижения своих целей; во-вторых, того факта, что эта армия также действует за пределами государства, таким образом ставя под серьезную угрозу отношения Ирландской Республики с ее соседями; в-третьих, неуклонного и опасного роста террористической деятельности...3.
Суд прежде всего дал оценку конкретным мерам отступления, с тем чтобы выяснить, являются ли они «обусловленными чрезвычайностью ситуации». В решении суда содержатся следующие замечания:
[В] решении суда... применение обычного права оказалось неспособным противостоять растущей угрозе, нависшей над Ирландской Республикой... обычных уголовных судов или даже специальных уголовных судов или военных судов может быть недостаточно для восстановления мира и порядка... сбор необходимых доказательств для привлечения к суду лиц, занимающихся деятельностью ИРА... встречает огромные трудности в связи с военным, нелегальным и террористическим характером этих групп и страхом, который они породили среди населения... закрытие границы создало бы чрезвычайно серьезные последствия для населения в целом, выходящие за рамки того, что требуется чрезвычайностью ситуации...
[К]роме того, закон о преступлениях против государства (о поправках) 1940 года обусловливался рядом гарантий, имеющих целью предотвратить злоупотребления при функционировании системы административного задержания... применение Закона... находилось под постоянным контролем со стороны парламента, который не только получал через регулярные периоды времени точную информацию о его применении, но также и мог в любой момент с помощью резолюции аннулировать Декларацию правительства, с помощью которой Закон был введен в действие...
[С]разу после того, как Декларация ввела в действие полномочия, касающиеся задержания, правительство открыто объявило о том, что оно готово освободить любое задержанное лицо, которое возьмет на себя обязательство уважать Конституцию и закон и не заниматься какой-либо незаконной деятельностью... Арестованные лица были немедленно информированы о том, что они будут освобождены после принятия на себя упоминаемого обязательства... наличие гарантии освобождения, данной публично правительством, представляет собой юридическое обязательство правительства освободить всех лиц, давших обязательство...4.
Суд считал, что как сами факторы, так и их применение к делу Лоулес, можно охарактеризовать как меры, обусловленные чрезвычайностью обстоятельств в понимании статьи 15 Конвенции5.
В деле Греции Комиссия пояснила, что:
3 Судебное решение по делу Лоулес от1 июля 1961 г. Series A, No. 3, р. 56, para. 28.
4 Ibidem, p. 57-59, paras. 36-37.
5 Ibidem, р. 59.
482
Часть I ЕВРОПЕЙСКАЯ КОНВЕНЦИЯ О ПРАВАХ ЧЕЛОВЕКА
Отступление от своих обязательств во время войны или чрезвычайного положения (статья 15)
483
Термин «чрезвычайное положение, угрожающее жизни нации», содержит в себе понятие нависшей и широко распространенной угрозы и что поэтому необходимы следующие элементы для выполнения условий, установленных пунктом 1 статьи 15:
-
Она должна быть реальной или неминуемой.
-
Ее последствия должны затрагивать всю нацию.
-
Под угрозой должно находиться само продолжение организованной жизни общества.
-
Кризис или опасность должны иметь исключительный характер в том смысле, что обычные меры или ограничения, допускаемые Конвенцией для сохранения безопасности, здоровья и порядка, являются явно неадекватными6.
Комиссия считала, что правительство Греции не выполнило свое бремя доказывания наличия таких условий.
Дело Ирландии против Соединенного Королевства, в частности, касалось отступления британского правительства от положений Конвенции применительно к нынешнему гражданскому конфликту в Северной Ирландии. Суд заявил, что:
Прежде всего каждому Договаривающемуся Государству, отвечающему за жизнь своей нации, надлежит определять, находится ли эта жизнь под угрозой «чрезвычайного положения», и если так, то сколь решительно необходимо действовать для преодоления такого чрезвычайного положения, В силу их непосредственного и постоянного контакта с реальными потребностями данного момента национальные власти в принципе имеют лучшие, чем международный судья, возможности принять решение о наличии такого чрезвычайного положения и о характере и масштабах необходимых отступлений для его предотвращения. В этом вопросе пункт 1 статьи 15 оставляет таким властям широкие пределы оценки.
Однако в этом отношении государство не пользуется неограниченной властью. Суд, который вместе с Комиссией отвечает за обеспечение соблюдения обязательств, принятых на себя государствами (статья 19), уполномочен принимать решение относительно того, вышли ли государства за пределы «той степени, в какой это обусловлено чрезвычайностью» кризиса... Таким образом, внутренние пределы оценки подкрепляются контролем со стороны европейских органов7.
Следует отметить, что в этом случае стороны не оспаривали наличие чрезвычайного положения в Северной Ирландии, но никто из них не поставил вопрос о том, является ли Северная Ирландия «нацией» для целей статьи 15, учитывая, что конституционно она является частью Соединенного Королевства8.
В своем докладе по делу Ирландия против Соединенного Королевства Комиссия более четко рассмотрела вопрос о применении принципа соразмерности, присущего статье 15. Она отметила, что
6 См.: Греция против Соединенного Королевства. Comm. Report 5.11.69, para. 153. — Yearbook 12, p. 72.
7 Судебное решение по делу Ирландия против Соединенного Королевства от 18 января 1978 г. Series A, No. 25, р. 78-79, рага. 207.
8 Ibidem, p. 83, рага. 220.
правительство не может ссылаться на наличие чрезвычайного положения для обоснования любых возможных мер, которые оно решило осуществить, но оно должно установить конкретную связь между этой мерой и ситуацией, требующей контроля9. В то же время Комиссия считала, что правительству должно быть разрешено усовершенствовать конкретные меры без последующих обвинений его в нарушении статьи 1510. Суд и Комиссия отметили, что степень насилия значительно превышала тот уровень, который можно назвать незначительным гражданским беспорядком. Было ясно, что применение насилия во многих случаях планировалось заранее отдельными фракциями общества, организованными и действующими на полувоенной основе. Они пришли к выводу о том, что, по всей видимости, в Северной Ирландии существовало «чрезвычайное положение»11.
Соединенное Королевство осуществило другое отступление от статьи 5 в связи с действием Закона о предотвращении терроризма, после того как Европейский суд по правам человека считал, что правительство Соединенного Королевства нарушило эту статью, задерживая без предъявления обвинений и соблюдения процедурных гарантий лиц, подозреваемых в участии в «террористической» деятельности. В деле Броган и другие Суд считал, что имело место нарушение пункта 3 статьи 5 применительно к каждому заявителю, причем все из них были задержаны на основании раздела 12 Закона 1984 года. Суд считал, что даже самый короткий из четырех периодов задержания, а именно период, составлявший четыре дня и шесть часов, выходил за рамки строгих ограничений в отношении времени, допускаемых первой частью пункта 3 статьи 512.
После этого решения Соединенное Королевство заявило об отступлении 23 декабря 1988 года, указав, что правительство считает необходимым продолжать осуществлять свои полномочия по Закону о предупреждении терроризма и задерживать отдельных лиц без предъявления обвинения в течение нескольких дней по разрешению государственного секретаря. Правительство Соединенного Королевства заявило, что возможность осуществления таких полномочий обусловлена чрезвычайностью ситуации для должного завершения необходимых расследований и следствия и принятия решения о необходимости возбуждения судебного разбирательства13. Законность такого отступления была оспорена в деле Бранниген и МакБрайд. в котором центральным был вопрос о том, следует ли разрешать исполнительным властям задерживать подозреваемых террористов на срок до семи дней, не давая им при этом
9 См.: Ирландия против Соединенного Королевства. Comm. Report 25.1.76. — Yearbook 19, p. 512 (588).
10См.: Ibidem, p. 602.
11 Ирландия против Соединенного Королевства. Comm. Report 25.1.76. — Yearbook 19, p. 584-586; judgment of 18 January 1978. Series A, No. 25, p. 83-84, para. 220.
12 См.: Судебное решение по делу Броган и другие от 29 ноября 1988 г. Series A, No. 145-B.
13 См.: Council of Europe. Information Sheet, No. 24 (November 1988-May 1989), p. 73.
484
Часть I ЕВРОПЕЙСКАЯ КОНВЕНЦИЯ О ПРАВАХ ЧЕЛОВЕКА
Отступление от своих обязательств во время войны или чрезвычайного положения (статья 15)
485
 возможности оспаривать такие полномочия в суде. Заявители утверждали, среди прочего, что отсутствие в этой связи судебного контроля является мерой, «необусловленной чрезвычайностью обстоятельств», и что на деле отступление не является должным ответом на чрезвычайность ситуации, а лишь имеет целью избежать последствий решения по делу Броган14. Ссылаясь на процедурные особенности общеправовой системы рассмотрения уголовных дел в целом и отмечая особые обстоятельства, сложившиеся в Северной Ирландии, Суд счел, что британское правительство действовало в пределах оценки, сделав отступления в отношении пункта 3 статьи 5.
Пункт 3 статьи 15 требует, чтобы информация, касающаяся использования права отступления, предоставлялась Генеральному секретарю Совета Европы. В деле Лоулес Суд рассматривал вопрос о том, был ли Генеральный секретарь должным образом информирован. Ирландское правительство представило информацию вниманию Генерального секретаря лишь через 12 дней после вступления в силу мер, принятых в отступлении от положений Конвенции. Суд считал, что представление законодательных документов с объяснением их цели в течение 12 дней с момента их ввода в действие дают Генеральному секретарю достаточную информацию о принятых мерах и о причинах их принятия. Суд также считал, что незамедлительное представление является одним из элементов достаточности информации, хотя это четко не предусмотрено в пункте 3 статьи 1515. В деле Лоулес Комиссия в данном контексте использовала слова «без каких-либо обоснованных задержек». Комиссия также подчеркнула, что обязательство информировать Генерального секретаря о мерах в отступлении от положений Конвенции является «важным звеном механизма, предусмотренного в Конвенции для обеспечения соблюдения обязательств, взятых на себя Высокими Договаривающимися Сторонами», и далее заметила, что без такой информации другие стороны не будут знать их положения в соответствии со статьей 24 Конвенции, а сама Комиссия не будет осведомлена о фактах, которые могут повлиять на пределы ее собственной юрисдикции по отношению к действиям данного государства16. В деле Греции Комиссия пришла к выводу о том, что греческое правительство не выполнило это требование, поскольку сообщение Генеральному секретарю имело место через четыре месяца после принятия мер17. В деле Кипр против Турции государство-заявитель утверждало, что Турция не сделала сообщения в соответствии с пунктом 3 статьи 15 в отношении лиц или собственности,
14 См.: Судебное решение по делу Бранниген и МакБрайд от 26 мая 1993 г. Series A, No. 258-B, р. 50-51, paras. 48-51.
15 См.: Судебное решение по делу Лоулес от 1 июля 1961 г. Series A, No. 3, р. 61-62, para. 47.
16 См.: Лоулес против Ирландии. Comm. Report 19.7.59, para. 80, Eur. Court H.R. Series B, No. 1, p. 73.
17 См.: Греция против Соединенного Королевства. Comm. Report 5.11.69, paras. 78, 81. — Yearbook 12, p.41-43.
находящихся в пределах ее юрисдикции на севере Кипра. Комиссия высказала свое мнение о том, что несоблюдение требований статьи 15 может «стать причиной принятия решения о недействительности или какой-либо другой санкции»18. В связи с утверждением турецкого правительства о том, что оно не обладает юрисдикцией в отношении этого района, Комиссия заявила, что тот факт, что турецкие вооруженные силы находятся на Кипре, ставит любое находящееся лицо или собственность «под юрисдикцию» Турции по смыслу статьи 1 Конвенции в той степени, в какой они осуществляли контроль в отношении таких лиц или собственности». Она считала, что статья 15 требует какого-либо формального или публичного акта об отступлении, такого, как заявление о введении военного положения или чрезвычайного положения, и что, если такой акт не был объявлен Высокой Договаривающейся Стороной, хотя обстоятельства позволяли сделать это, статья 15 не может применяться19.
18 Кипр против Турции. Comm. Report 10.7.76, paras. 529-531 (не опубликовано).
19 Ibidem, p. 161, para. 525.
Заключительные замечания
о Европейской конвенции
о правах человека
Права, защищаемые Европейской конвенцией о правах человека, можно, видимо, было бы сгруппировать и систематизировать в большей степени, нежели это было сделано на предыдущих страницах. Однако необходимо попытаться сохранить равновесие между постатейным комментированием состояния права по Конвенции и более абстрактным теоретизированием относительно роли различных статей, иллюстрирующих более широкую концепцию норм прав человека, как отражением социальных интересов и моральных ценностей.
Конвенция является правовым инструментом со своей собственной и указанной в ней судебной системой. Хотя она базируется на европейских ценностях уважения демократии и господства права, а также прав человека, основное значение Конвенции заключается не в создании рамок политического обсуждения или в подготовке планов социального прогресса, а в предоставлении непосредственной и постоянной защиты воплощенных в ней прав. Поэтому те, кто применяет Конвенцию, должны оценить предполагаемые нарушения прав, изучив фактическую сторону каждого данного дела с учетом конкретных условий статьи, хотя многие требования могут затрагивать вопросы не по одной статье.
Отраженные в Конвенции ценности и принципы являются стержневыми для прав человека, как они понимаются в Совете Европы. Другие отражены в Европейской социальной хартии, которая служит для защиты прав и свобод, не включенных в Конвенцию, но в равной степени важных для реализации полного спектра международно признаваемых прав человека.
Часть II
Е ВРОПЕЙСКАЯ СОЦИАЛЬНАЯ ХАРТИЯ
страница 1
|