Научно - Информационный портал



  Меню
  


Смотрите также:

-
76,24kb. 1 стр.


 Главная   »  
страница 1
 Создание человека

Человек создается в конце "шестого дня" - в его предрассветные часы. "И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему, и да владычествуют они... над всею землею. И сотворил Бог человека по образу Своему.., мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею" (Быт. 1,26-28).

В предыдущие дни творения образ действий Творца проще: "И сказал Бог... И стало так... И был вечер, и было утро, день...". Но настает очередь человека - и мы не встречаем Божьего повеления: "да будет человек!". Перед тем, как сказать о творении человека, появляется неожиданный стих, говорящий о том, что думает Бог о человеке. Как будто какое-то внутреннее действие происходит в Самом Боге, какой-то внутренний совет, который разрешается итогом: "Сотворим". Библейское повествование как бы сбивается с ритма и замирает. Об этом эпизоде библейского рассказа говорят как о "творческой паузе".

Мир, каким он был до появления человека, был монологичен, в нем не было ничего, что не зависело бы от воли Творца. Но тот "образ", который Творец хочет от Себя дать человеку, включает в себя свободу. Это означает, что в мире появляется бытие, не зависящее от Бога. Бог ограничивает свое всемогущество, создавая в бытии такую сферу, куда Он сам не может войти без стука ("Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною." - Откр. 3,20). Теперь в мир входит вся непредсказуемость личностного и любящего диалога.

Своей рукой Бог создал в мире островок, в котором он отказывается править непосредственно, у дверей которого Его воля замирает в ожидании, когда ее туда допустит человек.

Поскольку Бог смотрит в круг времени из круга Вечности - Он видит, как человек поступит со своей богообразной свободой. И потому решение о создании Адама - это еще и принятие решения о смерти самого Бога. Так, принимая решение о создании человека - "создадим человека" - Бог принимает решение и о Своем Кресте. Это прозрачно и трагично просто. Бог есть любовь, а любовь раскрывает себя перед любимым, жертвует собой, в ней всегда есть крестный оттенок.

Поэтому-то и предшествует сотворению человека некоторая "творческая пауза". "Создадим человека..." - но "да владычествуют они". "Создадим человека" - и отныне Божественная воля всегда будет покоряться блужданиям, уклонениям, даже бунтам воли человеческой, чтобы привести ее к свободному соединению... По слову Владимира Лосского, надо почувствовать "в Боге просящего подаяния любви нищего, ждущего у дверей души и никогда не дерзающего их взломать".

Здесь начало самоумаления Бога, его "истощания", "кеносиса". Греческим словом "кеносис" в христианском богословии выражаются смирение Бога перед тварью, служение Творца творению, полнотой которого станет Голгофа. Как педагог смиряет себя перед маленьким ребенком, старается говорит на его языке, так и Бог на человеческом языке говорит к людям и даже более того - сам становится человеком ради спасения людей.

В этом же библейском стихе встречается та же грамматическая несогласованность, что и в самом первом стихе Библии: "Сказал Бог: сотворим...". Здесь уже сказуемое стоит в единственном числе, а подлежащее - во множественном. Христианское толкование видит в этом откровение о Троице. Именно в Троице, между лицами Троицы происходил этот совет о создании человека, который разрешился благословением: "сотворим".

Характерно, что замысел Бога о человеке - "по образу Нашему и по подобию Нашему". Но создан человек только "по образу". "Образ" и "подобие" - это разные категории христианской мысли.

Образ Бога в человеке - это не то, что у человека две ноги или два уха. Божий образ в человеке - это те духовные качества его бытия, которые делают его "похожим" на Бога; то, что отличает человека от всего остального мира. К этим характеристикам относятся разум, любовь, речь ("словесность"), способности к бессмертию, творчеству, власти, и прежде всего - личность. Человек есть образ личного Бога в безличном мире.

Богообразна и человеческая свобода. "Как Бог свободен, так свободен и ты, и если захочет человек, делается сыном Божиим или сыном погибели", - говорит, например, преп. Макарий Великий. "Если захочет"... Эта "нерешительность" может привести к тому, что человек свою богообразность сможет использовать самоубийственным (и, как покажет дальнейший ход событий - даже богоубийственным образом). Ведь даже любовь может быть извращена. Изначально возможен выбор: либо любить себя больше, чем Бога, либо любить Бога больше, чем себя. Из нашей повседневной жизни мы знаем, что любовь матери к своему ребенку может сделать ее несправедливой к другому, любовь к своей стране или классу заслонить общечеловеческие нормы и требования. Наконец, любить можно даже грех и зло (достаточно вспомнить карамазовское "сладострастие"). Разум может быть успешно применен для обдумывания преступления и для борьбы с добром. Свобода же склонна ставить бесконечные эксперименты на тему "все позволено".

Но если человек избирает путь только праведного использования своего "имения", когда он, подобно Богу, противостоит греху и возращает добро , тогда человек становится подобием Божием, "преподобным". Человек воспринимается православием как икона, в силу ряда обстоятельств потускневшая и закопченная, но при реставрации почти режущая глаз своей гениальностью. "Сотри случайные черты" - и ты увидишь в человеке икону. Это удается тем людям, которых Церковь назвала "преподобными". И стяжаемое ими в личном подвиге подобие с очевидностью показывает, что каждый человек в своей последней глубине есть образ Божий.

Образ - это возможность уподобления Богу. Это не уже наличное причастие к Божественной жизни, а лишь стремление к Нему. Христианство исходит из фиксации пропасти между человеком и Богом. Человек не есть Бог, не есть Абсолют, в человеке нет "искорки Божества" или "частицы Божества". Но в человеке есть стремление к Богу. И образ - это и есть само стремление стать подобием Бога. Св. Василий Великий однажды сказал, что человек - это животное, получившее повеление стать богом. Потому подобие Бога в человеке - это насколько виден Бог в человеке. То, что являет образ. Итак, человеческая жизнь - возрастание из образа в подобие. "Я сотворил, говорит Господь, прекрасное тело; даю тебе власть сделать нечто лучшее: создай прекрасную душу" - так это выражает св. Иоанн Златоуст.

Как же Бог творит человеческое тело? "И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою" (Быт. 2,7).

У Библии есть свой язык, чтобы кратко передать то, для пересказа чего нам требуются страницы. "Мир сотворен словом Творца", - говорит Писание. Но о человеке добавляет: он сотворен руками Творца: "руки Твои сотворили меня и устроили меня" (Пс. 118,73). Какие "руки" у Небесного Отца? - Логос (Слово) и Дух: "Ты не один сотворил меня, сотворила меня не одна только рука Твоя, которою является Единородный Сын Твой. Руки Твои сотворили меня, то есть Слово и Дух. Премудрость Слова создала меня, разум Духа сотворил меня" (св. Иоанн Златоуст).

Творение человека происходит как бы в два этапа: сначала создается из "земли" тело, а затем в него вдыхается дух.

Что здесь имеется в виду под "землей" - открыто для разных пониманий. Здесь важно поставить вопрос: а какова была степень собственной организации, структурированности этой "земли". Ведь "землей" называет Писание и весьма не примитивное тело человека. Поэтому вполне дозволительно понимать, что сначала была взята некая "телесность" как исходный материал, затем первым антропосозидающим действием она была приведена в "человекообразное состояние", а лишь потом ей дана была Жизнь, собственно человеческая.

Святитель Феофан Затворник, поясняя этот библейский текст, задается вопросом: а что из себя представляла та "земля": "Это тело что было? Глиняная тетерька или живое тело? - Оно было живое тело - было животное в образе человека с душою животною. Потом Бог вдунул в него Дух Свой"49. Это предположение св. Феофана получает дополнительную весомость, если вспомнить, что "земля", из которой создан Адам, достаточно специфична. Еврейский текст говорит не о дикой степной земле, стихийно приносящей плод (sadeh) и не просто о всей земной поверхности (eres), но об adamah - обработанной земле. Значит, Творец создает человека из прежде уже преобразованного, возделанного Им материала.

Это утверждение родства человека с миром животной жизни не только не противоречит Библии, не только позволяет снять ненужные конфронтации богословия с наукой, но и помогает поставить на место претензии "научного редукционизма". Да, человек родствен животным. Но это - не весь человек. И уж совсем это не может быть аргументом в пользу автоматически случайного развития. В.Н. Ильин вполне резонно отметил, что "вызвал бы всеобщий смех тот исследователь искусства, который, сравнивая, например, Рафаэля и Леонардо да Винчи, обратил бы внимание на то, что и у того, и у другого на картинах имеются красный, голубой и зеленый цвета или что человеческие фигуры у обоих имеются глаза, носы, волосы и т.п. и на этом основании стал бы утверждать, что между обоими художниками существенного различия не имеется".

Не менее неуклюже выглядит сравнительная анатомия, пытающаяся выдать себя за философскую антропологию.

Итак, мы видели, что Бог, "из сотворенного уже вещества взял тело, а от Себя вложил жизнь" (св. Григорий Богослов).



Значит, есть в человеке несколько пластов жизни: и физическая жизнь, и животная, и психическая, и культурная, но есть и человеческая и - выше-человеческая.





страница 1

Смотрите также:

-
76,24kb. 1 стр.