Художественная литература на протяжении трех столетий – с ХVIII века по ХХ век была ведущей основой всей мировой культуры, существенно влияя на политику, национальную ментальность, систему образования, формирование культурных и социальных ориентиров. Не случайно классическая русская литература в 19 веке взяла на себя социально- преобразующую роль, стремясь к улучшению жизни народа.

В современной реальности все наработанные литературой приемы, формы, способы нарратива все чаще и активнее используются новыми медиа. Каким образом это влияет на литературный процесс, судьбы писателей, общее культурное развитие, на формообразование в СМИ, ее семантический континуум?

Игра, воображение, эксперимент, удовольствие, развлечение, рефлексия, столь органичные для литературы сегодня занимают все большее место в масс-медиа наряду с информацией и фактом. При этом они несколько видоизменяются и приобретают все более новые формы и функции.

В то же время значение медиа в популяризации и пиаре литературных произведений сегодня как никогда возросло. Появление литературного произведения, нового фильма предваряется телевизионной рекламой. Жест, музыкальное сопровождение, экранный образ, словесный звук, предваряя появление книги, во многом определяют отношение читателей к книге.

В настоящее время возникает новая антропология взаимоотношений литературы, медиа, кинематографа, а значит, и автора-читателя-зрителя. Осмысление новой ситуации, в которой можно наблюдать и разрыв, и выстраивание новых основ, и переиначивание традиций – задача для исследователей нашего времени.

Медийное доминирование я одного произведения. Различно восприятие и интерпретация одного произведения в мультимедийном контексте, в специализированной научной среде и непосредственно читателями-зрителями. Наиболее ярким примером может быть яростные споры вокруг фильма Ермека Турсынова «Келин».

Классическая литература выполняла самые разнообразные функции, среди которых наиболее значимыми были социально-онтологические, философско-экзистенциальные, воспроизводящие смыслы. Функциональный фон современной литературы значительно ослаблен. В настоящее время литература утратила функцию средства общения, полностью узурпированной современными СМИ.

Но литература также, в свою очередь, медиализируется. Этот процесс мало изучен, неизвестны формы, приемы, функции этого процесса и его последствия. В сравнении с прошлыми временами медиализация литературы проявляется в том, что роль медиа (фото, пиар, Интернета, кино, СМИ) сегодня является все более значимой не только в популяризации, самопрезентации, но и в интерпретации и осмыслении литературных произведений. Правда, медийная интепретация литературных текстов не отличается особой глубиной.

При этом влияние масс-медиа на восприятие литературы все время возрастает по многим параметрам. У масс-медиа несоизмеримо больше читателей, возникает зависимость литературы от СМИ, без рецензий, телевизионного пиара, статей существование литературы стало почти невозможным. Поэтому литература сегодня многое перенимает от медиа, используя многообразные приемы подготовки к восприятию художественных произведений многомиллионной аудиторией. Способы распространения текстов сегодня также изменились, существенное влияние в этой сфере приобрел Интернет.

Кинематограф и масс-медиа находятся в более тесной взаимосвязи, в сравнении с литературой. Здесь не наблюдается явной борьбы и конкуренции. Прежде всего, потому, что их сближает сходство визуальной природы и поэтики. Телевизионные фильмы имеют свою специфику, позволяющую свободно развиваться элитарному, авторскому и массовому кинематографу. При этом элитарное кино может транслироваться при помощи телевидения без видимой трансформации, в отличие от литературных текстов, подвергающихся существенным изменениям при попытках их экранизации.

Сюжет - термин, общий, казалось бы, для литературы, кино и журналистики. Если для литературы это понятие ключевое, разработанное теоретически и практически, то в печатной журналистике им пользуются с некоторой долей осторожности, а вот в телевизионной журналистике это понятие сложно заменить другим.

Между сюжетом в кино и на телевидении сходство есть явное – и проявляется это в доминировании визуальных парадигм поэтики. В современном телевизионном сюжете почти всегда есть ведущий – голосовой, то есть не появляющийся в кадре или визуальный – появляющийся в кадре. Иногда бывает совмещение голосового и визуального комментария. В телевизионном сюжете видны или достаточно ощутимы границы игрового и документального, фактического. В сюжете художественного фильма голосовой комментарий минимален или вовсе может отсутствовать.

Телесюжеты на телеканале РЕН (российское ТВ), к примеру, в репортаже «Тупая пуля», отличаются активностью репортерского комментария и отсутствием элементов игрового спектакля в воспроизведении событий, здесь гораздо больше документально-реалистических кадров. Но есть всеобщий для многих современных тележурналистов композиционно-структурный прием, когда сюжет выстраивается по несколько разорванной схеме следования рассказа. Рассказ событийный прерывается, в него вставляются, нанизываются аналогичные истории, тоже недосказанные, но объединяет их общая тема – беспорядочное и непродуманное использование травматического оружия, где угодно и в отношении кого угодно, даже в присутствии маленьких детей. Телевизионный сюжет апеллирует к наглядности, даже в новостных сюжетах журналист стремится что-либо продемонстрировать - берет в руки мастерок, надевает колпак повара, то есть, совершает некие действия, позволяющие приблизиться вместе с ним к предмету и объекту информации. А в этой передаче журналист-ведущий стреляет в тушу быка, чтобы продемонстрировать, насколько травматический пистолет не безобиден.

Это отступление от линейности повествования – прием, имеющий явно литературные корни. Появление сложной композиционной структуры в жанрах, далеких от художественной публицистичности – признак современных масс-медиа. Наиболее часто используемый прием – отступление от линейности в сочетании с прерывистостью, дополняется постоянными повторами. Повторы, видимо, необходимы, чтобы напомнить о предыдущем нарративе, ухватить прерванную нить. В результате возникают нагромождения, удлиняющие сюжет. Когда этих повторов много в сочетании с врывающейся в сюжет рекламой, у телезрителя возникает чувство легкого раздражения от этого мелькания уже знакомых фраз и кадров. Однако этот прием, в изобилии используемый на телеканале НТВ, а в Казахстане на КТК, сегодня стал восприниматься как стилевое новшество и даже визитная карточка российской тележурналистики.

Одно из отличительных качеств современной повествовательной ткани на ТВ – авторы не стремятся усиливать аналитико-глубинный слой. Основное – следование эффекту неожиданности. Тем самым, медийный нарратив в итоге добивается главным образом информативности, иногда весьма узкой частной значимости, к примеру, когда речь идет о скандальных подробностях драки знаменитостей шоу-бизнеса.

Выстраивание новости, информации познавательного или сенсационного характера по типу нарративной сюжетности, тем самым, преследует, главным образом, цели привлечения внимания массового телезрителя, стремящегося забыться в подробностях чужих частных историй и происшествий.

Литература оказала и оказывает громадное влияние на развитие медиа. Современные СМИ сегодня развиваются в гораздо более свободном пространстве самовыражения, что позволяет им без всяких ограничений перенимать различные приемы, связанные с усилением и разнообразием повествовательности, воображения, игры.

Повествовательность и сюжетность получают большее распространение именно на телевидении. В печатных СМИ такого явного перенимания литературных приемов не наблюдается.

Многие телевизионные каналы даже в жанрах, далеких от повествовательности – информационных, к примеру, наблюдается стремление выстроить новость как нарратив-историю.

Ярким примером подобной повествовательности, дополненной занимательной театральностью могут служить программы «Час суда», «Суд присяжных», «Федеральный судья», где все действо разворачивается в формате театрального спектакля, однако в рамках внешнего соответствия судебному заседанию. В этих программах сценичность, игра соседствуют с документальной достоверностью и каноничной регламентированностью судебных протоколов (действие проходит в форме судебного заседания, не переносится за пределы зала заседания).

Информационная новость сегодня преподносится максимально зрелищно и повествовательно. К примеру, новость о кончине народной артистки СССР Людмилы Гурченко изобилует фрагментами из кинофильмов с участием артистки, демонстрируются вставные интервью-отзывы известных режиссеров (П. Тодоровского, С. Михалкова и других деятелей культуры). При этом журналисты словно состязаются в своем стремлении даже небольшое интервью преподнести как историю непростых взаимоотношений дочери и матери, актрисы и ее мужей, как рассказ о противостоянии судьбе и прочие аспекты жизненного пути человека.

Все это порождают новые процессы восприятия художественного и нехудожественного, происходит явное размывание границ между ними.

Десакрализация литературной сюжетности, однозначная интерпретация не только классических текстов, но и человеческих судеб, характеров, о которых идет речь в тех или иных телепрограммах, сегодня повсеместное явление. «Одномерный человек» Г. Маркузе сегодня стал повседневной и назойливой реальностью существования благодаря телевидению. Ведь сегодня мы все постоянно соприкасаемся с массмедийным информационным потоком новостей, репортажей, крикливых речей-перебранок участников различных скандальных передач.

Несмотря на кажущуюся сиюминутную актуальность потока новостей, современные масс-медиа значительно отдалились от подлинной реальности. Прежде всего по причине хаотичности нагромождения новостного потока. Действительность и массмедийная реальность не идентичны друг другу по многим причинам – это и временная дистанция между событием и его трансляцией, и субъективность интерпретации, и сокрытие или искажение (вольное или невольное) реальной картины событий. При этом, как это не парадоксально, опыт и знание отдельного человека как бы тонут в потоке медийной реальности, уступая ей . С этих позиций В. Подорога отмечает способность масс-медия как бы производить реальность и поток событий.

Особенно это наглядно прослеживается в программах и новостях креминальных, где на читателя обрушивается поток новостей об убийствах, крушениях, авариях и прочих кровавых происшествиях, которые полностью переиначивают картину реальности, нагнетая атмосферу инфернальности и неуправляемости зла.

Тем самым, приемы литературной занимательности, игровая расстановка голосов и позиций участников таких популярных программ, как «Пусть говорят», «Давай, поженимся» все-таки не позволяет углубить аналитическую направленность программ, явно ориентированных на сиюминутную сенсационность. В них все связано с такими особенностями массового сознания, как муссирование сплетен, слухов,переиначивание молвы. Не случайно, во многих программах нормой стало стремление участников перекричать и переспорить друг друга. Причем, чем больше накал базарно-склочных разборок, тем более довольным становится лицо телеведущего.

Нарративность медийная и литературная, главным образом, отличаются с позиций соотношения факта и вымысла. В медийной истории по-прежнему доминирует факт. Однако и вымысел под различными формами и приемами игры, воображения, домысла, интриги постепенно занимает все большее место в медийных историях. Основная причина популярности этих программ в том, что они учитывают желание зрителя убежать от наскучившей и надоевшей реальности.

Рассмотрение соотношений факта и вымысла в современных масс-медиа невозможно без уяснения понятия «паражурналистика».

На современном этапе развития журналистики термин «паражурналистика» приобретает особую важность. На наш взгляд, сегодня этот термин можно понимать именно в том значении, в каком его предложили и употребляли Трумен Капоте, Норманн Мейлер, Том Вулф и другие американские писатели 1960-х годов – как особый синтез факта и вымысла, которые в одинаковой степени необходимы журналистике и литературе, причем, во все времена.

Не секрет, что современная журналистика отличается доминированием информационности и развлекательности, что может быть определено одним термином «инфотеймент» (с англ. «информация плюс развлечение»). Информационные и развлекательные функции могут даже сосуществовать в жанрах, где раньше это было мало возможным, к примеру, в новостях. Несмотря на обилие приемов игры, воображения, розыгрыша в масс-медиа, подлинная литературность журналистики сегодня идет на убыль. Проявляется это в атрофии и исчезновении многих литературно-публицистических жанров, таких, как фельетон, эссе, очерк (исчезают почти все разновидности очерка). Все меньше и меньше журналисты пишут на литературные темы, все меньше издается литературно-художественных изданий (журнальных и газетных). Если, к примеру, деловая журналистика Казахстана набирает обороты, то литературная журналистика едва-едва сохраняет ту небольшую территорию своего бытования, которая обозначилась в 1980-е годы.

В Америке 60-х годов Трумен Капоте поднял вопрос о необходимости взаимодействия журналистского факта и литературного вымысла, фантазии, на наш взгляд, потому, что американская журналистика развивалась совсем по другим принципам и приоритетам, в сравнении с советской журналистикой тех лет. Творчество А. Аграновского, В. Пескова, А. Алимжанова – корифеев журналистики тех лет - наглядное тому подтверждение. Если американская журналистика – по преимуществу информационная, то есть, в ней всегда на первом плане был факт и достоверность, то в журналистике советской – помимо факта всегда важна была литературность и аналитичность. Причем, в советское время журналистика подлинно высокая всегда была литературной и публицистичной. Помимо этого, очень высокие и важные позиции занимала собственно литературная журналистика, которая развивалась поступательно и вне зависимости от задач, которые стояли перед СМИ.

Безусловно, в советское время СМИ и литература взаимодействовали очень тесно, непосредственно и плодотворно. Причем, это объясняется исторически сложившимися традициями. Вспомним, первые казахские издания –«Айкап», «Казак», журналы М. Ломоносова, Крылова, А. Пушкина, Ф. М. Достоевского.

Американские журналисты сегодня находятся в той ситуации, когда они вновь, как когда-то в 60-е, вдруг ощутили нехватку литературной глубины и неоднозначности. Сплошная информационность, без аналитики и комментария не может не вызывать у настоящих журналистов ностальгии по общечеловеческой потребности углубляться в ту или иную проблематику, «играть» со словом, выстраивать сюжет, наслаивать образность на визуальную картинку.

В современную эпоху не следует смешивать эти два термина – паражурналистика и новая журналистика. На наш взгляд, термин «паражурналистика» должен употребляться в том значении и смысле, в каком его употребляли американские писатели и журналисты 70-х годов ХХ века.

«Новая журналистика» - понятие в условиях современного Казахстана, связанное с новыми тенденциями становления и развития масс медиа. Это понятие гораздо шире понятия паражурналистика, которое следует сегодня в основном связывать с соотношением факта и вымысла.

Новая журналистика – явление малоизученное и предполагает исследование широкого спектра проблем развития современных СМИ.

Связь СМИ с литературой особенно явственно ощущается, когда мы обращаемся к анализу современного телевидения. Там, где раньше редко был намек на сюжетность, к примеру, всевозможные программы о преступлениях, происшествиях, сегодня в обязательном порядке выстраиваются «истории», у которых есть герои, персонажи, начало, завязка, развитие, финал. Многочисленные истории, рассказы заполонили сегодня экран и рассчитаны на привлечение внимания телезрителя. Иногда эти истории не стоят и выеденного яйца, но, тем не менее, редакторы и авторы почти всех телевизионных программ стараются «поймать на удочку» зрителя очередной душещипательной» историей о «золушке», «богатом и бедном», «гадком утенке», благо литературные архетипы историй многочисленны. Многие тележурналисты выстроили свою карьеру именно посредством умелого сочинения своих «женских, дамских, мужских, фантастических, реальных» историй. По принципу мини-рассказа излагаются даже светские сплетни и пиар-сюжеты об очередных похождениях звезд масскультуры и шоубизнеса.

Повествовательность масс-медиа отличается от нарративности литературы многим. Прежде всего массмедийный рассказ прерывист, поверхностен, лишен глубины второго плана, ориентирован на клиповость и случайность элементов истории, на внешнюю, а не глубинную или художественно-эстетическую визуальность. Возможно, сама специфика работы тележурналистов, быстротекущая реальность и устаревание новостей диктуют репортерам подобный стиль работы, не позволяя существенно углубляться в ту или иную тему.

В итогн, получается, что занимательная повествовательность достигает все той же наиболее важной журналистской цели – проинформировать, сообщить об очередной новости, но в форме увлекательной, с использованием элементов повествования.