Основу объединения национальных хозяйств во всемирное хозяйство составляет международное разделение труда. Оно представляет собой специализацию отдельных стран на производстве определенных видов продукции. Из истории известно, что излишками изготовленной продукции стали обмениваться сначала соседние племена, отдельные семьи и лица, а затем и государства. Все это происходило на уровне хозяйственной синкретизации, т. е. взаимодополняемости.

Таковы были первые попытки сближения народов, обусловленные различиями природных факторов, определивших хозяйственные направления развития. Но взаимодействие интеграционного характера в современном понимании началось только в период капитализма, когда сложившиеся до этого двусторонние и трехсторонние внешнеторговые отношения начинают перерастать во всемирную связь.

Как свидетельствует весь ход общечеловеческой истории, процессы интеграции сопровождались значительным прогрессом в экономике, науке, культуре. Однако неравномерность социального, экономического и политического развития порождала у одних народов сознание превосходства своей системы над прочими и вызывала стремление навязать другим свой образ жизни, а еще чаще – утвердить свое господство. На основе этого зародился империализм.

С экономической точки зрения империя – это специфический инструмент перераспределения избыточного продукта между народами в пользу более сильного государства и выкачивание из покоренных стран сырьевых ресурсов, что позволяло метрополиям развиваться ускоренными темпами. Создаваемые военным путем, эти империи могли существовать довольно длительное время, но хозяйственная и культурная разобщенность различных народов, рост их национального самосознания рано или поздно приводили к распаду этих искусственных образований. В этом отношении чрезвычайно показательны судьбы Римской, Византийской, Оттоманской, Британской, Французской, Голландской, Австро-Венгерской, Германской, Российской империй, а затем и СССР. С возникновением огромного числа новых государств с различным уровнем развития и экономической самобытностью сложились такие условия, которые потребовали поиска адекватных времени интеграционных связей. Появилась и необходимость изучения теоретической базы этого явления. Специалисты отмечают, что единая теория интеграции появилась не сразу.

Впервые термин «интеграция» был применен в 30-х гг. ΧΧ века. Однако теории интеграции никогда не были концептуальной основой конкретных политических решений. Творцы интеграции руководствовались общими интересами своих стран и мирового сообщества. Научное исследование проблем интеграции связано с осмыслением реальных процессов сотрудничества – начиная с попытки создания Лиги наций и до нынешних усилий ООН, и направлено на то, чтобы выявить общие черты взаимодействия стран и народов.

Попытки теоретического осмысления процессов региональной интеграции были предприняты позже – в 50-х гг. ХХ века. Ученые, работавшие в русле неолиберального направления (А. Предоль, В. Репке), понимали под интеграцией создание единого геоэкономического пространства, включающего несколько стран. Для достижения этих целей необходимо было полностью освободить внешнеторговую и валютно-финансовую сферы от контроля государства. Представителям этого направления проблемы интеграции виделись в плоскости объединения рынков интегрируемых стран на основе либерализации внешнеэкономической деятельности. Возникшая теория интеграции исходила, таким образом, из экономических предпосылок. Особое внимание уделялось потоку товаров между странами-членами, что позволяло повысить эффективность производства, благосостояние стран, поднять конкурентоспособность товаров, произведенных внутри интеграционного объединения. Данное категориальное определение позже переросло в теорию свободной торговли (фритредерства). В центре данной концепции лежал принцип выгоды стран от специализации производства и обмена товарами на базе международного разделения труда. Другое направление в теории интеграции опиралось на неэкономические факторы, поскольку объединение экономик уменьшало риск вооруженных конфликтов между странами-членами и увеличивало общую обороноспособность. Наконец, третье направление исходило из того, что страны стремятся к интеграции по причине ограниченности факторов внутреннего производства, т. е. для преодоления «фактора ограниченности». Преодоление «фактора ограниченности» приводит к увеличению масштабов экономики, развитию новых технологий, увеличению ассортимента товаров, повышению их качества, развитию эффективности производства, увеличению инвестиций в научные разработки, что в конечном итоге делает более привлекательной интегрированную систему в целом.

Каждая страна располагает определенным количеством природных богатств, развитой национальной экономикой, исторически накопленным интеллектуальным научным потенциалом. Первым аргументом в пользу обмена технологиями хозяйственной деятельности между странами в этих условиях будет различие условий производства, т. е. в одной стране есть то, чего нет в другой, но без чего не может развиваться современная промышленность.

Вторым аргументом в пользу сотрудничества различных стран выступают издержки производства. Затраты на создание той или иной продукции в разных странах неодинаковы. Например, издержки на единицу мощности легкового автомобиля в Японии ниже по сравнению с автомобильной промышленностью США, а южно-корейская и тайваньская электроника дешевле японской по причине дешевизны рабочей силы. Чаще бывает выгоднее купить у других, чем производить у себя. Адам Смит подкрепил это положение простым примером. Вполне возможно, писал он, произвести виноградное вино в Шотландии, но затраты будут при этом чрезмерны. Выгоднее производить в Шотландии овес и обменивать его на вино из Португалии. Давид Риккардо обосновал этот принцип на теории сравнительных издержек и доказал, что от специализации выигрывают обе страны. Он считал, что выгоду от специализации получают все классы, поскольку это ведет к накоплению капитала и, соответственно, к экономическому росту и увеличению спроса на рабочую силу. Таким образом, теория сравнительных издержек исходила из национальных различий в стоимости, обусловленных затратами труда.

Переход в конце XIX – начале ХХ века к монополистическому капитализму ознаменовался тем, что крупному капиталу стало тесно в рамках внутреннего рынка, и в погоне за новыми прибылями он устремился в другие страны; вывоз капитала и расширившийся обмен сопровождался интернационализацией хозяйственных отношений; возникли международные монополии и в конечном счете произошел раздел мирового экономического пространства.

Шведские экономисты Э. Хекшер и Б. Олин стали авторами теории сравнительных преимуществ, в которой постулировалось, что различия в ценах зависят от обеспеченности инфраструктурой производства и разной потребностью стран в тех или иных товарах. Это может быть и сырье, и сельскохозяйственные продукты, и промышленные изделия. Таким образом, страна экспортирует товары, которые находятся в избытке, а импортирует те, что в дефиците.

Попытки философско-категориального осмысления и обоснования практической необходимости интеграционного развития стран были предприняты в 1950 – 60-е гг. рядом ученых, таких как Ж. Руэфф, Р. Шуман, В. Хальштейн, М. Панич, Е. Бенуа, Ж. Моне, П. Робсон и др. Практически традиционная теория исходит из экономических посылок в рамках таможенного союза, что подразумевает ликвидацию торговых барьеров. Эффект интеграции в данном случае подразумевает создание новых товарных потоков в связи с расширяющимся рынком, ростом производства, а следовательно, ростом благосостояния и уровня специализации в странах – участницах группировки.

Известно, что по мере развития машинной индустрии, увеличения масштабов производства, углубления специализации в самой промышленности стало невозможным выпускать постоянно увеличивающуюся номенклатуру изделий в рамках отдельных стран. Получают распространение наиболее развитые формы внутриотраслевой специализации в самой промышленности. Дальнейшее развитие всемирных производительных сил обусловило тенденцию к углублению международного разделения труда. Некоторые специалисты утверждают: рост масштабов производства как прямое следствие интеграции в рамках теории сравнительных преимуществ является результатом так называемых статических (размеры производственных предприятий) и динамических («учиться – производить») факторов, которые позволяют экономическим субъектам широко использовать возможности более объемного рынка, в том числе путем более эффективной организации производства.       

Сторонники такого категориального императива, как неолиберализм (В. Репке, М. Аллэ) представляли интеграцию единым рыночным пространством в масштабе нескольких стран, где действуют стихийные экономические силы, независимо от политики государств и законодательных актов.

Последователи корпорационализма (С. Рольф, У. Ростоу) считали, что интеграцию способны обеспечить международные корпорации, функционирование которых способствует рациональному и сбалансированному развитию мирохозяйственных связей.

Представителями структурализма (Г. Мюрдаль) экономическая интеграция рассматривалась как процесс структурных преобразований в экономике стран с крупными фирмами и целыми отраслями промышленности. Результатом этих преобразований, по их мнению, становится качественно новое интегрированное пространство с более совершенным хозяйственным механизмом.

а) объединение государств с последующей утратой ими суверенитета и взаимным согласованием экономической политики;

б) интеграция с максимальным сохранением национальной автономии.

 

1.2.1 Федерализм и неофедерализм

В 50-х гг. ХХ века ряд американских и европейских политологов предложили концепцию объединения разных государств в федерацию. Это течение в политической науке получило название федерализма и основывается на идее общности исторических, экономических и политических интересов государств.

Сторонники этого течения признавали необходимость создания институционализированного объединения и считали, что федеральная система власти способна обеспечить государствам, входящим в объединение, устойчивое и безопасное развитие, сохранение специфических особенностей каждой страны при условии четкого разграничения сферы компетенций политических и административных органов субъектов федерации и наднациональных органов. Т. е. принципом федерации служит создание двух уровней власти – центрального и местного, регионального. Территориальные единицы должны передать центральному правительству часть своих полномочий, сохраняя в то же время свою целостность и определенную автономию. В рамках данного направления выделяют два подхода: классический федерализм и неофедерализм.

Сторонники классического федерализма придерживались точки зрения, основанной на идее разделения властей. Американский политолог А. Гамильтон и британские специалисты К. Уэйр и Р. Уотс считали, что подобное осуществимо, если будет созван широкий международный форум (конференция), в рамках которой полномочные представители национальных государств добровольно договорятся и передадут часть своих полномочий сформированным на консенсусной основе наднациональным органам.

С точки зрения федералистов тенденция к созданию федерации должна исходить от правящих элит объединяющихся стран. Осознание того факта, что федеральная система лучше обеспечивает защиту интересов, чем система автономных государств, является залогом успешной интеграции. Федералисты подчеркивали, что все это возможно на политическом уровне, все остальные условия, в том числе экономические, могут и не оказывать существенного влияния на процесс федерализации. Поэтому за критерий интегрированности было взято наличие центра принятия решений. Основной упор был сделан на институциональные преобразования, разграничение полномочий, открытые конституционные и правовые механизмы.

Одним из крупных представителей неофедерализма является американский политолог А. Этциони, по мнению которого основной целью интеграции является создание «политического сообщества». Под «политическим сообществом» он понимал три компонента политической власти, или три вида интеграции:

- обладание эффективным контролем над средствами насилия;

- наличие влиятельного центра принятия решений;

- возникновение общеидентификационной ориентации среди граждан, входящих в объединение.

В дальнейшем идеи федерализма повлияли на создание ряда практических доктрин. Например, известный сенатор У. Фулбрайт, а также Г. Киссинджер предлагали создание Атлантического Союза государств, куда входили бы США и страны Западной Европы. Английский политолог Х. Аллен предложил создание конфедерации, включающую Канаду, Австралию, Новую Зеландию. Идеи федерализма также повлияли на различные теории мондиализма – создания всемирного правительства.

Идеи федерализма находят свое частичное воплощение в функционировании наиболее развитой и продвинутой интеграционной структуры – ЕС. В интерпретации же Альберта Сбраджа, федерализм – это философия, ЕС – это эксперимент и исход его непредсказуем. Научное исследование ЕС должно опираться на объективные методы международной сравнительной политологии.

 

1.2.2 Функционализм и неофункционализм

Основоположником функционализма был Давид Митрани, который считал, что нужно не искать идеальную форму международного сообщества, а раскрыть те функции, которые оно должно выполнять. Согласно функционализму, суверенитет можно передать только посредством функции.

По мнению Д. Митрани и А. Клоуда, люди должны рационально определить свои нужды и творчески подойти к созданию институтов, способных выполнить вверенные им функции. Дэвид Митрани описывает функционализм как «использование существующих социальных и научных возможностей для ведения совместной деятельности или продвижения определенных интересов, предоставляя друг другу право на проведение собственной политики в пределах данной деятельности».

Принцип функционализма – четкое разделение функциональных сфер и секторов, что сводит до минимума конфликты между государствами посредством рационального регулирования. Функциональное сотрудничество начинается с составления не политических, а экономических и социальных планов и задач, таких как общее управление ресурсами, борьба с безработицей, здравоохранение. Создание интернациональных организаций между двумя и более странами для решения интересующих вопросов виделось основным шагом.

Д. Митрани считал, что целью политиков является завоевание и удержание власти, а не забота об общественном благе. Он был убежден, что транснациональные организации могут лучше удовлетворить человеческие нужды, чем национальные государства. Он видел два преимущества в создании таких организаций: во-первых, эффективное выполнение поставленных задач будет отвлекать лояльность людей от национальных государств; во-вторых, их существование сократит риск возникновения международных конфликтов. В этом контексте Д. Митрани предрекал появление международных организаций, ориентированных на выполнение конкретных задач, т. е. трансформацию всей системы международных отношений, указав при этом на неизбежность ослабления национальных государств.

Каждая функция автоматически порождает другую функцию и, таким образом, возникает первичный ярус функциональных организаций. Для их успешного взаимодействия потребуется второй ярус, сфера компетенции которого определялась бы на основе потребностей, возникших на первом этапе. Следующий этап включает уже создание функциональных организаций в мировом масштабе, т. е. подобия мирового правительства.

По мнению Д. Митрани, создание федерации не устраняет принципиально разрывов между странами. Кроме того, региональная интеграция не обязательно должна быть основана на географических принципах. Регионами, по мнению функционалистов, являются функциональные зоны, в пределах которых осуществляются экономическая, технологическая или иная функции.

В рамках неофункционализма логика интеграции была впервые разработана и проанализирована Эрнстом Хаасом: «Наднациональный стиль подчеркивает непрямое проникновение политики в экономику, поскольку экономические решения всегда приобретают политическое значение в умах участников интеграционного процесса».

Наиболее важным отличием от предшествующей теории было признание необходимости политического фактора в процессе интеграции. Э. Хаас подразделял политику на «низкую» и «высокую». «Низкая» политика включает сугубо прагматические цели, связанные с повышением благосостояния, экономическим ростом. «Высокая» политика подразумевает внешнеполитическую стратегию, защиту национальных интересов, отстаивание международного престижа государства. Таким образом, «нижние субъекты» интеграционного процесса – группы интересов и политические партии, а «верхние» – наднациональные органы.

Эрнест Хаас дал наиболее полное определение политической интеграции. Под этим термином он понимал процесс, в ходе которого участники политической жизни нескольких национальных систем делегируют часть функций в сторону центра, обладающего определенной юрисдикцией или же стремятся распространить ее по отношению к существующим государствам.

Интеграция, таким образом, по своей сути есть распространение влияния на конкретную территорию. Э. Хаас связывал интеграцию с общественными процессами, с целенаправленной деятельностью политических групп, не имеющих какого-то общего плана, а преследующих лишь собственные интересы. Интеграция в понимании Э. Хааса является итогом этого спонтанного политического взаимодействия. В своем труде «Объединение Европы» (1958) он выделяет основные предпосылки интеграции:

- индустриально развитая экономика, активно вовлеченная в международную торговлю;

- наличие политически мобильных общественных масс;

- конкурирующие между собой группы элит;

- взаимоотношения элит, регулируемые конституцией, традициями или парламентской (президентской) демократией. Поскольку в странах третьего мира данные предпосылки представлены в менее развитой форме, чем в Европе, существовало мнение, что в этих странах интеграция не достигнет такого прогресса, как в странах Европы.

Неофункционалисты считают, что процесс перехода от политического объединения к экономической и политической интеграции должен произойти автоматически. В связи с этим Э. Хаас предложил три варианта конечных продуктов интеграции:

- региональное государство;

- региональная община;

- асимметричная региональная надстройка.

Неофункционализм представляет угрозу суверенности национального государства, так как предполагает делегирование части его полномочий наднациональному органу. Неофункционалисты представляют интеграцию как качественно новое явление в сравнении с национальным государством, конфедерацией, межправительственным сотрудничеством. Они убеждены, что интеграция меняет не только форму, но и содержание государственной деятельности. Большинство постулатов неофункционализма оказались опровергнуты практикой европейской интеграции, однако неофункционализм сыграл большую роль в дальнейшем развитии теории интеграции благодаря проведенному анализу влияния политики на экономику.

Центральным элементом неофункционалистской теории является концепция так называемого «переплескивания» (spillover), широко распространенная в западной экономической науке и социологии. Согласно Леону Линдбергу, эффект «переплескивания» имеет место, когда «действие, предпринимаемое с определенной целью, создает ситуацию, при которой достижение первоначально поставленной цели может быть обеспечено лишь посредством дальнейших действий, которые, в свою очередь, создают необходимость дополнительных действий и так далее». Логика «переплескивания» говорит не только о неизбежности распространения интеграции на все новые и новые области, но и о ее качественном развитии, углублении, переходе от менее к более высоким формам интеграционного строительства. Неофункционалисты использовали концепцию «переплескивания» для теоретического истолкования всей цепочки экономической интеграции: перерастания зоны свободной торговли в таможенный союз, затем – в общий рынок, а в последующем – в экономический и валютный союзы. Они ожидали, что развитие экономической интеграции повлечет за собой институциональные изменения и поднимет на новый уровень политическую интеграцию. Для реализации эффекта «переплескивания», по мнению неофункционалистов, необходимы целеустремленные политические действия, они отвергают мысли об автоматическом действии этого эффекта.

Также, по их мнению, интеграция должна развиваться, в первую очередь, в тех областях, где она может дать осязаемый результат, т. е. интеграция должна быть экономически оправданной. Рассчитывать на поддержку общества можно лишь в том случае, если интеграция принесет ощутимые плоды обществу и различным социальным группам.

С точки зрения неофункционалистов, наднациональные интеграционные институты позволяют наилучшим образом выделить и защитить общий интерес участников интеграции.