Он заявил, что созданием Федеральной корпорации по нефти и газу будут достигнуты 4 основные цели:

1) корпорация будет добывать нефть и газ на федеральных участках, чтобы удовле­творить потребности государственной энергетической промышленности;

2) корпорация будет регулировать конкуренцию в нефтяном бизнесе;

3) корпорация будет осведомлять страну об объеме добычи нефти и газа, что позво­лит государственной политике служить интересам страны, что создает «образец» по кото­рому можно судить работу частных нефтяных компаний;

4) корпорация будет поставлять дополнительное топливо, которое федеральным пра­вительством будет эффективно направлено на удовлетворение основных нужд страны, включая национальную безопасность.

«У корпорации будут полномочия выпускать облигации, чтобы погасить свою задол­женность и представить разрешение на ежегодные федеральные ассигнования в сумме 50 млн. долл. в течение первых 10 лет.

В корпорацию будут поступать запросы о раскрытии производственной информации, чтобы подтвердить данные об издержках нефтяной промышленности. Также она должна представить общественности свои патенты и изобретения, и прибыль корпорации пойдет в Федеральную казну для блага всех граждан», - подытожил сенатор Стивенсон.

Раньше, во времена избытка энергии, когда нефть и природный газ стихийно добыва­лись частниками, не было необходимости создания подобной корпорации. Но сейчас это необходимость.

Частным нефтяным компаниям необходим стимул, побуждающий мотивы, предмет подражания и конкуренция. И эта корпорация будет служить предметом подражания. Она также будет развивать ресурсы для блага страны. И она может выполнять все в кратчай­шие сроки по сравнению с частными компаниями.

После того, как энергетический кризис частично коснулся нефтеразработок компаний на иностранных участках, вмешательство правительства в заграничные дела компаний существенным образом привело к иной расстановке сил.

Более специфичным подходом по этому поводу было предложение сенатора Френка Черча, его поправка к закону о нефтяных соглашениях, которая представила бы федераль­ному правительству право утверждать соглашения нефтяных компаний, подписанные с зарубежными странами. Цель этой поправки заключалась в том, чтобы разрешить пробле­му, связанную с уточнением правительством своей роли при обсуждении условий договора.

В комментариях к данной поправке, сенатор Черч описал цели и задачи этого законо­проекта по заключению соглашений о зарубежной нефти. Ниже дана копия его коммента­риев к законопроекту по заключению нефтяных соглашений (1974 г.).

Комиссия по иностранным делам, рассмотрев дело о переговорах между ведущими нефтедобывающими странами и между нефтяными компаниями, представила подлинник законопроекта, касающегося роли правительства США во время переговоров и предложи­ла принять данный законопроект без внесения поправок.

Управляющий этого учреждения уполномочен утверждать или опровергать все по­добные соглашения на основе критериев, изложенных в законопроекте. Не подлежат реги­страции соглашения, составленные на короткий период времени или о малом объеме нефти.

В течение последних девяти месяцев весь мир наблюдал крупные изменения цен на сырую нефть. И в этом каждая сторона сыграла важную роль. Страны, экспортирующие нефть, игнорируя свои договорные обязательства, подняли цену на нефть на 400%. Мно­гонацио­наль­ным нефтяным компаниям, боявшимся потерять единственный доступ к большим мировым запасам, пришлось принять эти условия правительства. Тем временем власти стран, импортирующих нефть, не имея полной информации о ценообразователъном процессе, отказались от ответственности защищать интересы своего народа.

После первого повышения цен стран ОПЕК проводились девятимесячные изучения, слушания, расследования. Достигнуто соглашение между Кувейтом и компанией «Талф ойл корпорэйшн». Тремя днями раньше, государственный секретарь Саймон планировал поездку в Кувейт, чтобы достичь ограничения цен. Компания Gulf приняла условие Ку­вейта перекупать нефть за более высокие цены, чем раньше. Государственный департамент не сумел предотвратить это действие и выразил сожаление по поводу действия ком­пании Gulf и договора с враждебными иностранными властями, нежели с правительством Соединенных Штатов. Предложенный законопроект уполномочил руководство предпри­нимать способы предотвращения вступления в силу договоров, таких как между компани­ей Gulf и Кувейтом.

В своем заявлении перед советом подкомиссии доктор Джон Сокилл, директор Феде­рального энергетического управления отметил, что «...мы... дали понять властям нефтедо­бывающих стран о серьезном беспокойстве правительства Соединенных Штатов сущест­вующими высокими ценами и их воздействием на мировую экономику. До того, как Со­единенные Штаты начнут регулировать цены на импорт, включая трансфертные платежи, нам необходимо расширить производство, чтобы начать осуществление энергетической политики Соединенных Штатов. Возможно, целесообразно будет предложить компаниям представлять правительству Соединенных Штатов все свои достигнутые договора с неф­тедобывающими странами». Позже во время слушаний, сенатор Черч отметил: «Я соби­раюсь поручить служащему персоналу подготовить законопроект, который уполномочил бы управленцев требовать от компаний информацию, касающуюся всех видов договоров о цене на нефть; таким образом можно участвовать на важном этапе принятия этих догово­ров, а также требовать утверждения правительственных решений по поводу цены на нефть, достигнутых между нефтяными компаниями и нефтедобывающими странами».

Члены подкомиссии считали, что существуют две причины для предоставления права утверждения таких договоров. Первая, когда заключается договор трудно определить, ку­да перевезти добытую нефть, и вторая, мировой нефтяной рынок так сильно взаимосвязан, что договор о перевозке нефти из Саудовской Аравии в Европу может быть решающим фактором при установлении цены и сроков, от этого зависит поступление нефти на амери­канский рынок. Право властей Соединенных Штатов требовать регистрации и утвержде­ния договора, касающихся торговли Соединенных Штатов, полностью поддержано в заяв­лении судьи Леонарда Хэнда в судебном досье «Алюминиум компани оф Америка».

В мае 1977 г. комиссией по делам правительства «House Government Operations Committee» была принята поправка к закону Черча. Эта мера лишила нефтяные компании права на покупку импортированной нефти и предоставила это право федеральному правительст­ву. Этот закон положил конец «сомнительным отношениям» между нефтяными компа­ниями и странами ОПЕК».

Было еще другое предложение, обязывающее корпорации, занимающиеся нефтеразработками на федеральных землях, иметь федеральную корпоративную грамоту. С тех пор местными властями штатов выдаются грамоты корпорациям.

Сначала корпоративные грамоты выдавались компаниями для особых целей. Напри­мер, одной из первых компаний была выдана грамота для построения моста на реке Чарльз в Кембридже. Прошло почти 200 лет с тех пор, и произошли изменения в выдаче корпоративных грамот, которые дают корпорациям право действовать как коммерческое и некоммерческое учреждения. Исчезло понятие о выдаче грамот для особых целей.

Нефть и природные газы относятся к основным источникам энергии, и совершенно очевидно, что их лидирующая роль сохранится. При безусловном увеличении темпов роста использования альтернативных источников энергии, нефть и газ в 2000 г. и даже в 2020 - 2025 гг., по-видимому, будут обеспечивать не менее половины всего потребле­ния энергии в мире. Стратегия развития Республики Казахстан до 2030 г. содержит четко выраженный энергетический фактор. В ней говорится о необходимости «быстрого увели­чения добычи и экспорта нефти и газа с целью получения доходов, которые будут способ­ствовать устойчивому экономическому росту и улучшению жизни народа».

Со времени первой вспышки энергетического кризиса в 1973 г. достоверные запасы нефти в мире увеличились с 87,8 млрд. до 140,9 млрд. т, а уровень обеспеченности текущей добычи запасами возрос с 31 года до 45 лет. Наибольшая обеспеченность углеводородны­ми запасами в странах Ближнего и Среднего Востока - 96 лет. Нынешнему основному по­требителю углеводородов - США собственных запасов нефти может хватить всего на 10 лет. При запасах нефти в 3,7 млрд. т и собственном производстве в 382,9 млн. т в год США потребляют значительно больше 800 млн. т в год, причем отмечается быстрый и весомый прирост в потреблении: на 25 и 26 млн. т в период с 1992 по 1994 гг. и с 1994 по 1996 гг. соответственно

При нынешнем потреблении нефти в Республике Казахстан в 11,5 млн. т. собственных запасов нашей республики хватит на 190 лет. Однако, учитывая то, что объем производст­ва нефти за счет поставок на экспорт составляет 25 млн. т, эта цифра должна быть снижена до 90 лет.

Географическое размещение нефтяных ресурсов неравномерно. В 1996 г. 84% миро­вых доказанных запасов нефти было сосредоточено в 13 странах, обладающих наиболее значительными запасами нефти. Большая часть разведанных запасов нефти (66,4%) сосре­доточена на Ближнем Востоке, 15% - приходится на долю Западного полушария, 6,9% за­пасов нефти находятся в Африке, 5,8% - на территории бывшего СССР. На долю Азии и Тихоокеанского региона приходится 4,1%, а на долю Западной Европы - всего около 1,8%.

Ввиду недостатка ресурсов в мире, как в настоящем, так и в будущем, наличие сырья становится одним из главных факторов в становлении национальной экономики и дости­жении благосостояния. Поэтому нефтегазовый сектор рассматривается как локомотив экономики Казахстана на ближайшие тридцать лет. Нефтяной потенциал Казахстана вы­ражается следующими цифрами: разведанные запасы нефти и конденсата составляют сегодня 2,76 млрд. т., прогнозные ресурсы - 13 млрд. т. Нынешний уровень добычи - 25-30 млн. т. в год, играет существенную роль в промышленном производстве, однако выглядит очень скром­но в сравнении с мировыми показателями. Саудовская Аравия, к примеру, добывает каж­дый год более 400 млн. т нефти, Венесуэла - около 150 млн. т., Оман - около 100 млн. Тем не менее, ресурсные возможности республики позволяют в 2000 г. достичь уровня добычи до 40 млн. т в год, к 2015 г. - 120-140 млн. т.

Большая часть увеличившегося мирового спроса на жидкое топливо будет покрывать­ся за счет Персидского залива. Имея разведанные запасы, составляющие более 600 млрд. баррелей нефти и 1600 трлн. кубических футов природного газа, Персидский залив являет­ся основным источником углеводородного топлива в мире. Крупнейшим продуцентом в мире является Саудовская Аравия. В 1996 г. страна произвела 428,0 млн. т нефти. Второе место занимают США с объемом добычи 382,9 млн. т. На третьем месте - Россия (301 млн. т), занимавшая первое место в 80-х годах.

Главными поставщиками нефти в США, Японию и Западную Европу остаются стра­ны-члены ОПЕК.

Официально ОПЕК придерживается тактики ограничения общей добычи квотой в 24,42 млн. баррелей в сутки. Однако фактически последняя в течение большей части 1997 г. превышалась, по меньшей мере, на 500 тыс. баррелей. Спрос на нефть ОПЕК в 1996 г., по последним оценкам МЭА, был примерно на 1 млн. баррелей в сутки ниже объема добычи.

Что касается общего объема нефтедобычи в развивающихся странах - не членах ОПЕК, то, судя по имеющимся оценкам, до конца 90-х годов он будет продолжать мед­ленно увеличиваться и достигнет к 2000 г. 700-750 млн. т (против 656 млн. т в 1992 г.). Ожидается, что приток нефти из стран, не входящих в ОПЕК, возрастет преимущественно за счет месторождений Северного моря и стран Латинской Америки, а также в меньшем размере за счет нефтяных месторождений государств Африки и Дальнего Востока. В ко­нечном итоге, объем нефтедобычи в странах, не входящих в ОПЕК, до конца текущего и в начале следующего десятилетия будет определяться тем, в какой мере предполагаемое па­дение добычи в США будет компенсировано ее увеличением в других регионах.

Есть основания полагать, что тенденция к увеличению цифры, характеризующей уро­вень достоверных запасов нефти как в Казахстане, так и в мире, будет действовать также в нынешнем и следующем десятилетии. И этому будет способствовать как освоение ранее неисследованных территорий (особенно в некоторых районах развивающегося мира, на континентальном шельфе и в приполярных зонах), так и повышение степени извлечения нефти из уже разрабатываемых месторождений. Однако в настоящее время возможности дальнейшего наращивания производства этого ценного сыры препятствуют застой спроса на нефть, периодически возникающие конфликты между странами-экспортерами и стра­нами-потребителями углеводородного сырья, а также политическая напряженность во многих нефтедобывающих регионах мира.

Продолжим характеристику современного положения на мировом нефтегазовом рын­ке анализом спроса на нефть.

Стремительный экономический рост США, Западной Европы и Японии в послевоен­ный период обеспечивался нефтью. В период 1950-1970 гг. на фоне низких и сравнитель­но устойчивых цен ежегодное потребление нефти и нефтепродуктов растет на 7-8% в год. Дешевая нефть была синонимом экономического процветания. Начавшаяся в 50-х годах перестройка структуры потребления энергоресурсов в промышленно развитых странах, направленная на вытеснение угля более эффективными видами энергоресурсов (прежде всего нефтью и природным газом), привела к увеличению суммарной доли нефти до 72% к 1980 г.

После повышения в 1973 г. мировых цен на нефть в 1974-1975 гг. имело место суще­ственное (на 4—5%) снижение потребления энергии почти во всех западных странах. Предкризисный уровень впоследствии был превышен только в 1976 г., т. е. только че­рез 3 года. Подобная ситуация повторилась и после второго «нефтяного шока» 1979-1980 гг. Однако начавшееся оживление экономической активности в последующие годы вновь повысило спрос на энергоресурсы, увеличило их импорт.

В 1986-1989 гг. спрос на нефть в мире рос в среднем на 2,3% в год. Начиная с 1990 г., однако, мировой спрос на нефть вновь практически стагнирует. Это обстоятельство связа­но с затянувшимся спадом в западной экономике и, особенно с глубоким экономическим кризисом в республиках бывшего СССР и странах Восточной Европы, где, по некоторым оценкам, потребление жидкого топлива с 1987 г. снизилось почти на треть.

Потребление нефти за период 1990-1996 гг. претерпело значительные изменения: зна­чительно увеличился объем потребления нефти в США, Японии, Германии, Китае и дру­гих странах - крупных потребителях углеводородного сырья. Так, в США спрос на нефть за эти шесть лет вырос на 50 млн. т., в Японии - на 20, в Германии - на 10, в Китае - на 60. Не числится в этом списке лишь Россия, где экономический кризис послужил причиной падения спроса на нефть: объем потребления снизился приблизительно в два раза, с 249,7 до 128,0 млн. т нефти в год.

При этом в развитых странах прослеживается тенденция к снижению самообеспечен­ности нефтью и газом и неуклонно наращивается их импорт. Импортерами нефти остают­ся и большинство развивающихся стран: более 80% развивающихся стран не имеют соб­ственной нефти и потребности в энергопродуктах покрывают за счет их ввоза.

Ощутимый рост спроса на углеводородное сырье зафиксирован в последнее время в странах, которые относятся к категории Новых индустриальных стран: в Мексике, Брази­лии, Индии, на Тайване, а также в Индонезии. Наибольший рост потребления нефти продемонстрировала экономика Южной Кореи (увеличение с 48,7 млн. т в 1990 г. до 101,4 млн. т в 1996г.).

Сегодня в мире потребляются примерно 72 млн. баррелей нефти в день. По данным Международного энергетического агентства, глобальный спрос на нефть увеличится к 2010 г. примерно на треть, достигнув величины 92-97 млн. баррелей в день. Большая часть такого увеличения произойдет за счет роста населения и быстрого экономического роста в странах Южной и Восточной Азии. Суммарное потребление природного газа на сего­дняшний день составляет примерно 78 трлн. куб. футов в год. Поскольку развитые страны все больше переходят на газ, спрос на этот вид топлива тоже, вероятно, вырастет.

Потребление нефти западными странами в ближайшей перспективе будет расти срав­нительно низкими темпами, что обусловлено, прежде всего, прогнозируемым весьма уме­ренным экономическим ростом (2 - 3% в год). Вместе с тем необходимо помнить, что процесс снижения энергоемкости ВВП индустриально развитых государств продолжается, и данная тенденция будет действовать и в будущем. По мнению специалистов, переход индустриально развитых стран Запада на ресурсосберегающий тип экономического роста, стимулированный не только взлетом цен на энергоносители, но и новым витком научно-технического прогресса, носит необратимый характер и не зависит от колебаний конъ­юнктуры нефтяного рынка. Наконец, серьезное сдерживающее влияние на рост энергопо­требления в перспективе могут оказать экологические факторы, и в особенности растущие опасения по поводу «парникового эффекта», связанного со сжиганием ископаемого топ­лива. В результате совокупного воздействия перечисленных факторов спрос на энергоно­сители в индустриально-развитых странах, по-видимому, будет расти медленнее ВВП (прогнозируемый уровень приростной энергоемкости: 0,6-0,8).

Однако, несмотря на развернутую в западных странах кампанию по снижению доли углеводородного сырья в энергобалансе, в последние годы доля жидкого топлива в энер­гопотреблении этой группы стран не только не сократилась, но и даже несколько возрос­ла. Тем не менее, не вызывает сомнения, что отмеченная тенденция носит временный ха­рактер и вытеснение нефти другими видами энергетического сырья - процесс в долго­срочном плане необратимый. Однако то, как он будет развиваться в обозримой перспек­тиве, зависит от множества экономических, технических и экологических факторов и в первую очередь от уровня и соотношения цен на различные энергоносители.

Согласно большинству имеющихся прогнозов, в текущее десятилетие спрос на нефть в промышленно развитых странах будет расти медленнее, чем на энергоносители в це­лом, и это приведет к снижению ее доли в их совокупном энергопотреблении с 48% до 42 - 45% в 2000 г.

Относительно высокие темпы спроса на нефть и на энергоносители в целом, по-видимому, будут свойственны развивающимся странам, где развернулся процесс индустриализации, сопровождающийся опережающим ростом базовых энергоемких отраслей промышленности, транспорта, повышением энергонасыщенности сельского хозяйства и коммунально-бытового сектора. И хотя по абсолютным масштабам использования энергоресурсов, а также по его величине на душу населения развивающиеся страны существенно уступают промышленно развитым, удельное энергопотребление на единицу ВВП в двух группах стран имеет отчетливую тенденцию к сближению. Так, если в промышленно развитых странах данный показатель в 1973-1985 гг. снизился примерно на 20%, то в раз­вивающихся он в такой же пропорции увеличился.

При прогнозируемом среднегодовом приросте совокупного ВВП развивающегося ми­ра на уровне 4% в год прирост энергопотребления здесь составит 4-4,5%. Спрос на нефть в развивающихся странах в перспективе, по-видимому, будет расти несколько медленнее, чем на энергоносители в целом (на 3-4% в год), благодаря частичному замещению жидко­го топлива природным газом и в меньшей степени – углем.

Предполагается, что наиболее высокие темпы потребления нефтепродуктов будут на­блюдаться на транспорте, что связано с продолжающимся ростом числа автомобилей, раз­витием международного туризма и увеличением объема мировой торговли. Предприни­маемые в США и ряде других стран усилия по увеличению использования в качестве мо­торного топлива метанола и сжиженного природного газа вряд ли позволят поколебать роль нефтепродуктов как основного источника энергии в транспортном секторе. В то же время использование нефтепродуктов в качестве котельного топлива в промышленности, электроэнергетике и коммунально-бытовом секторе (составляющее более трети их общего потребления), судя по всему, будет продолжать сокращаться.

Главным конкурентом жидкого топлива в этой сфере применения, как ожидается, бу­дет природный газ – экологически более чистый энергоноситель, использованию которого уделяется большое внимание в Северной Америке и Западной Европе. На сегодняшний день объем предложения и цена на природный газ оказывают самое прямое влияние на нефтяной рынок.

Значение природного газа для обеспечения потребностей в энергии возрастает из года в год. Этому способствует его наличие во многих странах мира, относительная дешевизна, экологическая чистота, гибкость в использовании. Немалое значение имеют также тен­денция к отказу от атомной энергетики, стремление ряда стран снизить зависимость эко­номики от импорта нефти и нефтепродуктов.

Мировые доказанные запасы природного горючего газа в мире на 1996 г. составили 141,3 трлн. куб. м. Крупнейшие его запасы выявлены в недрах России, Ирана, Катара. По­следний должен стать одним из ведущих поставщиков на энергетическом рынке Азии в результате осуществления крупнейшего в мире проекта по производству сжиженного природного газа. Предполагается существенное увеличение добычи природного газа на территории США, Канады и в Северном море, а также расширение его поставок из разви­вающихся стран и республик бывшего СССР.

В настоящее время разведанные запасы природного газа в Казахстане составляют око­ло 2,5 трлн. куб. м. Потенциальные ресурсы природного газа Республики Казахстан оцени­ваются в 10 трлн. куб. м. Подавляющая часть месторождений находится на западе страны. Достаточно сказать, что 70,4% всех запасов свободного газа сосредоточено на месторож­дении Карачаганак.

Потребление природного газа только в Западной Европе в ближайшие 15 лет возрас­тет на 30-40% (расширение потребления природного газа - приоритетное направление европейской государственной энергетической политики). При этом темпами выше сред­них будет расти использование газа в производстве электроэнергии. Т. к.собственная до­быча не удовлетворяет спрос европейских стран на природный газ, доля импорта доволь­но высока и имеет тенденцию к повышению.

Широкое практическое использование природного газа началось лишь с середины 50-х гг. Газовая промышленность является одной из наиболее молодых и быстроразвивающихся отраслей топливно-энергетического комплекса.

Основным препятствием к широкому развитию газовой промышленности до недавне­го времени являлась сложность транспортировки газа на большие расстояния. Только соз­дание систем транспортировки газа в сжиженном виде позволило расширить географиче­ское использование и организовать международный обмен в широких масштабах. Перво­начально сжиженный газ перевозился в специальных танкерах. В 70-х годах были по­строены первые газопроводы, однако транспортировать сжиженный газ на расстояние свыше 4000 км морским путем в специальных танкерах оказалось более экономичным, чем перекачивать по газопроводу. К тому же, экспорт газа в сжиженном виде увеличивает степень свободы стран-экспортеров в мировой торговле: нет такой жесткой привязки экс­портера к импортерам, как при транспортировке газа в натуральном виде по трубопроводам.

В настоящее время газ регулярно перевозится из района Персидского залива в Япо­нию, из района Карибского моря в Южную Америку, из Венесуэлы в Чили, Бразилию, Ар­гентину. Средиземноморские линии транспортировки газа обеспечивают газом Францию, Испанию, Италию, Португалию. С конца 60-х начала 70-х годов начались перевозки газа из Ливии в Италию, Испанию, из Канады, Аляски, Австралии - в Японию.

Достаточно высокая ресурсная обеспеченность газовой промышленности и привлека­тельность использования газа во всех отраслях экономики будут способствовать увеличе­нию доли газа в структуре энергопотребления. Однако крайне неравномерное размещение природных запасов газа, относительная сложность его транспортировки и хранения не по­зволяют использовать имеющиеся ресурсы газа в таких же широких масштабах, как нефть.

Как уже было отмечено, вероятный рост мирового спроса на нефть в перспективе мо­жет быть удовлетворен прежде всего за счет увеличения добычи в странах ОПЕК, на долю которых приходится не только преобладающая часть резервных мощностей по добыче, но и самое главное - 3/4 доказанных и значительная часть потенциальных запасов жидкого топлива в мире. Удельный вес стран - членов этой организации в общем объеме мировой нефтедобычи, снизившийся в результате конкуренции других продуцентов с 53% в 1973 г. до 30% в 1985 г., к 1992 г. вновь возрос до 41%, а к началу следующего столетия может приблизиться к 50%. В итоге, в ближайшие 10-15 лет именно эти страны будут опреде­лять общую конъюнктуру рынка и динамику цен на нефть.

До середины 70-х годов нынешнего столетия большая часть мировой нефти и нефте­продуктов текла по интегрированным каналам транснациональных компаний - мейджоров. В середине 70-х годов страны ОПЕК одна за другой произвели национализацию большинства крупных нефтяных промыслов, вслед за чем мейджоры, еще недавно правя­щие рынком, превратились в рядовых покупателей сырья для своих нефтеперерабаты­вающих предприятий. Помимо этого, промышленно развитые страны также оказались во власти ОПЕК ввиду сильной зависимости от поставок нефти с громадных нефтяных ме­сторождений Ближнего Востока.

В результате резкого повышения спроса на нефть и растущего значения Ближнего Востока в качестве ведущего нефтеносного района мира правительством стран-экспортеров нефти (ОПЕК) удалось перехватить у международных нефтяных компаний рычаги ценообразования. В 50-е и 60-е годы, когда предложение превышало спрос, цены на сырую нефть диктовались в первую очередь стоимостью нефтепродуктов. Со своей стороны, ОПЕК сумел произвести подлинную нефтяную революцию, воспользовавшись сравнительным дефицитом нефти. Цены на нефтепродукты стали диктоваться ценами на исходный продукт. В 1980 г. цены на нефть возросли по сравнению с ценами 1970 г. как минимум в 10 раз, а в некоторых случаях двадцатикратно.

Однако революция, совершенная ОПЕК, посеяла семена своего собственного пораже­ния. Начиная с 1981 г., нехватка превратилась в избыток. Рост цен на нефть вызвал замед­ление темпов экономического развития, началось широкое внедрение мер экономии энергии и замещение нефти другими видами энергетического сырья. Наконец, страны, чья сравнительно дорогая нефть не позволяла им ранее конкурировать с ОПЕК, превратились в серьезных конкурентов нефтяного картеля. Такое сочетание растущего предложения и вялого спроса вызвало неуклонное падение цен, как на нефть, так и на нефтепродукты. Со­временная ситуация на мировых нефтяных рынках характеризуется заметным превыше­нием предложения над спросом: при уровне мировой добычи около 3,9 млрд. тонн в год резервы ее форсированного наращивания составляют не менее 0,3-0,4 млрд. тонн.

Ввиду неспособности ОПЕК контролировать объем мировой нефтедобычи, в мире не осталось ни одной группировки, способной стабилизировать нефтяной рынок. И тогда на первый план вышел свободный рынок. В последние годы нефтяную промышленность по­трясают колебания цен беспредельного размаха.

Сказанное вовсе не означает, что мировой нефтяной рынок стал вполне либерализо­ванным. Во-первых, контролируя почти треть мировой добычи, ОПЕК все еще сохраняет значение регулятора ценовой политики.

Во-вторых, попытка оценить взаимосвязь между кризисами в нефтедобывающих странах и регионах мира и ценами на нефть за последние десятилетия указывает, что во многих случаях прямой корреляции между этими процессами нет. Это свидетельствует о том, что на мировом нефтяном рынке, помимо ОПЕК, существуют и работают негласные картельные соглашения, которые оказываются рычагами политической и экономиче­ской войны.

Наиболее известный пример – сговор между США и Саудовской Аравией в 1984 г., когда в разгар ирано-иракской войны Эр-Рияд по просьбе Вашингтона резко нарастил до­бычу и катастрофически сбросил мировые цены на нефть в обмен на обязательство США поддержать Саудовскую Аравию в случае военных успехов Ирака. Результатом стал тя­желейший бюджетный кризис в СССР, который за два года не досчитался примерно 17 млрд. нефтедолларов.

Резкое падение цен на жидкое топливо в 1986 г. в полном соответствии с законами рынка стимулировало тенденции, противоположные тем, которыми оно само было вызва­но: начал расти спрос на жидкое топливо, оказались ослабленными стимулы к разработке альтернативных энергоисточников и «дорогой» нефти. Исходя из этого, очередная фаза «нефтяного цикла» со временем должна привести к заметному росту цен на жидкое топ­ливо. События, однако, развивались по иному сценарию. Снизившись еще в ходе кон­фликта в Персидском заливе, це­ны около трех лет колебались в диапазоне 15-20 долл., а к концу 1993 г. упали ниже 14 долл. за баррель, что с поправкой на инфляцию примерно со­ответствует уровню цен до первого нефтяного «шока» 1973 г.

Ситуация в ОПЕК за годы, прошедшие после «коллапса» цен на нефть в 1986 г. оста­валась весьма неустойчивой. Периоды, в течение которых участникам этой организации удавалось проводить единую рыночную политику, чередовались с резким ослаблением дисциплины в рамках ОПЕК, когда многие страны-участницы наращивали уровень добы­чи и экспорта для удовлетворения текущих финансовых нужд, нарушая согласованную политику квот и цен и не считаясь с опасностью дестабилизации рынка. Отражением та­кого положения явилось то ослабевающее, то усиливающееся воздействие ОПЕК на рынок и связанные с этим колебания цен в широких пределах: от менее 10 до 40 долл. за баррель.

Лишь в период кризиса в Персидском заливе вследствие прекращения поставок нефти из Кувейта и Ирака цены на мировом рынке подскочили до 30-40 долл. за баррель. Одна­ко сокращение предложения было быстро компенсировано другими участниками ОПЕК и прежде всего Саудовской Аравией, увеличившей добычу на 60% - до 8-8,5 млн. баррелей в сутки. В итоге, еще в ходе конфликта цены на жидкое топливо упали ниже отметки 20 долл. По окончании войны два основных ее уча­стника не смогли возобновить экспорт жидкого топлива: Кувейт - вследствие того, что его нефтяная промышленность была практически полностью разрушена, а Ирак - из-за эмбарго, введенного ООН в августе 1990 г. Это обстоятельство, а также резко сократив­шиеся поставки нефти из стран бывшего СССР позволили остальным участникам ОПЕК почти максимально использовать свои нефтедобывающие мощности и в течение года не возвращаться к системе индивидуальных квот. И хотя в 1991 - 1992 гг. совокупная добыча нефти странами ОПЕК в отдельные моменты превышала уровень спроса на 1 - 2 млн. бар­релей в сутки, что отражалось и на ценах, в целом в этот период нефтяной рынок оставал­ся относительно стабильным, а средний уровень цен на «корзину» из семи сортов нефти, добываемых странами - членами ассоциации, составлял примерно 18,5 долл. за баррель.

Ситуация начала меняться по мере постепенного восстановления нефтедобывающих мощностей Кувейта (к концу 1993 г. они уже достигли довоенного уровня 2,5 млн. барре­лей в сутки, или 125 млн. т в годовом измерении), тем более, что эта страна в течение дол­гого времени оставалась вне системы квот ОПЕК. На фоне постоянных нарушений согла­сованных квот остальными участниками организации, растущей добычи в Северном море, а также вялого спроса, обусловленного спадом в мировой экономике, это привело к из­бытку предложения нефти на мировом рынке. К концу 1993 г. основные страны-нефте­экс­пор­теры как в ОПЕК, так и вне ее, оказались на грани ценовой войны, а цены на «корзину» нефти ОПЕК упали до самого низкого за последние пять лет уровня – менее 13 долл. за баррель.

Как и прогнозировали эксперты, допуск иракской нефти на мировой рынок при одно­временном накоплении транснациональными нефтяными компаниями крупных запасов «черного золота» привел к падению мировых цен на нефть. ОПЕК смирилась с разори­тельным падением цен и впервые за 10 лет одобрила уменьшение продукции. Однако ре­шение стран-участниц ОПЕК, принятое 31 марта текущего года, о сокращении поставок нефти на 2% с целью стабилизации цены на мировом рынке неожиданно вызвало обрат­ную реакцию и привело к очередному падению цен на нефть. Цены опустились на самый низкий уровень за последние 9 лет.

По мнению бывшего министра нефтяной промышленности Саудовской Аравии Ахме­да Заки аль-Ямани, до 1986 г. возглавлявшего ОПЕК, «цены на нефть в последнем кварта­ле 1998 г. резко упадут, а в последующие 10 лет, а может и больше, будут находиться на беспрецедентно низком уровне». Он считает меры по стабилизации мирового рынка энер­гоносителей, принятые странами - членами ОПЕК, недостаточными. Сокращать объем добычи, по его мнению, надлежит, по крайней мере, в 3-4 раза. Однако добиться таких масштабов самоограничения на практике невозможно. Среди других негативных факто­ров, повлиявших на динамику цен, экс-министр назвал необычайно теплую зиму в Европе и США, а также азиатский кризис, приведший к снижению нефтяного импорта, вследст­вие чего у стран ОПЕК ежедневно остаются непроданными полмиллиона баррелей добы­ваемой нефти. Ситуация может стабилизироваться лишь тогда, когда неподконтрольные страны исчерпают свои ресурсы энергоносителей и перестанут быть конкурентами для ОПЕК, что произойдет, конечно, нескоро.

Падение цен на нефть может повлечь серьезные финансовые последствия для Казах­стана и других стран-нефтеэкспортеров. Приблизительно можно предположить, что при объ­емах экспорта в пределах 20 млн. т нефти в год из Казахстана каждое снижение цены на нефть на 35-50 центов за баррель эквивалентно потере 50 млн. долл. (3,75 млрд. тенге по курсу).

В случае нескольких снижений цен суммарные потери Казахстана могут составить не­сколько сотен миллионов долларов в год. Согласно исследованию Российско-Евро­пейского центра экономической политики, снижение мировых цен на нефть способно со­кратить положительное сальдо внешнеторгового баланса России примерно на 8 млрд. долл. (в прошлом году оно составило около 30 млрд.).

По сообщению Госкомитета по инвестициям, при абсолютном ухудшении конъюнк­туры цен на углеводороды возможно прекращение операций на Каспии и приостановка ныне действующих контрактов - не по инициативе правительства, а по инициативе самих западных нефтяных компаний, для которых в этом случае проект просто утрачивает инте­рес. При уровне мировых цен на нефть ниже 100-110 долл. за тонну добыча в регионе Каспия оказывается для большинства иностранных концессионеров попросту убыточной. Поскольку нефтяной демпинг приводит к накоплению нереализованных запасов, соз­давая инерцию низких цен, и одновременно потихоньку опускает вниз цены на рынке газа, то эксперты-оптимисты прогнозируют, что в обозримом будущем цены на нефть не поднимутся выше 100 долл. за т, а пессимисты говорят, что к осени они могут рухнуть до 45-50 долл. за тонну.

Итак, сегодняшняя ситуация в нефтяной отрасли характеризуется крайней неустойчи­востью цен. Одним из важнейших последствий этих исторических перемен явился выход на первый план нефтяного рынка наличного товара. Неуверенность относительно цен привела к фактическому исчезновению срочных контрактов по твердому курсу. Их место заняли контракты на наличный товар по цене, устанавливаемой в каждой конкретной сделке, а темпы прохождения нефти с промысла до конечного потребителя чрезвычайно возросли.

Ключевым фактором, определяющим ситуацию не только в ОПЕК, но и на мировом рынке нефти в целом, остается политика Саудовской Аравии - крупнейшего в мире про­дуцента и экспортера жидкого топлива, на которую сейчас приходится более четверти ми­ровых доказанных запасов нефти и более трети всей ее добычи в странах ОПЕК. В 80-е и в начале 90-х годов. Саудовская Аравия и ее традиционные партнеры в ОПЕК, также об­ладающие богатейшими запасами углеводородного топлива Кувейт и ОАЭ, неоднократно демонстрировали, что именно они держат в своих руках нити нефтяной политики этой ор­ганизации и способны оказывать воздействие на цены как в ту, так и в другую сторону. Так, в период резкого падения спроса в первой половине прошлого десятилетия эти три страны взяли на себя основное бремя стабилизации рынка, резко сократив уровень пред­ложения. Однако традиционная стратегия аравийских «нефтяных» монархий, принадле­жащих к умеренному крылу в ОПЕК, заключается все же в сдерживании роста нефтяных цен. Это необходимо им в первую очередь для того, чтобы снизить стимулы к энергосбе­режению, к разработке альтернативных энергоносителей (особенно природного газа) и новых источников нефти в странах-конкурентах, обеспечивая тем самым устойчивый спрос на свой главный экспортный товар в течение возможно более длительного срока. В настоящее время Саудовская Аравия и ее союзники в ОПЕК скорее всего хотели бы про­водить достаточно сбалансированную нефтяную политику, не допуская, с одной стороны, резкого (до 25 долл. и выше) подорожания нефти, способного в итоге привести к сниже­нию спроса, а с другой, - резкого и долговременного падения цен (ниже 15 долл.).

Два других крупных продуцента нефти из Персидского залива - Иран и Ирак, принад­лежат к радикальной группировке в ОПЕК (вместе с Ливией и Алжиром), которая тради­ционно выступала за установление цен на возможно более высоком уровне. Поведение Ирана и особенно Ирака на нефтяном рынке остается труднопредсказуемым, поскольку оно во многом определяется политическими и идеологическими мотивами. Однако, если исходить из чисто экономических факторов, можно предположить, что обе эти страны, обладающие крупными запасами углеводородного топлива, также должны быть заинтере­сованы в поддержании достаточно высокого спроса, а стало быть, и умеренных цен на нефть. В особенности это относится к Ираку, где в 80-е годы были обнаружены крупные месторождения жидких углеводородов, что позволило этой стране выйти на второе место в мире по уровню доказанных запасов.

Что касается остальных стран-членов этой ассоциации, то они не обладают значитель­ным нефтяным потенциалом и едва ли смогут существенно увеличить добычу жидкого топлива (исключение составляет лишь Венесуэла, располагающая крупными запасами нефти и планирующая увеличение ее добычи). Это обстоятельство предопределяет их объективную заинтересованность в более высоких ценах, но в то же время ограничивает их возможности воздействия на рыночную конъюнктуру. Сказанное в целом можно отне­сти и к нефтеэкспортерам, не входящим в ОПЕК. Очевидно, что их нефтяная политика, и в частности степень поддержки усилий ОПЕК по стабилизации рынка, будет иметь сколько-нибудь существенное влияние на состояние конъюнктуры только в ближайшие годы, пока сохраняется ситуация «рынка покупателей».

Неустойчивость нефтяного рынка говорит о ненадежности любых прогнозов, касаю­щихся этой сферы мирового хозяйства. Однако с большой долей вероятности можно ут­верждать, что в ближайшее десятилетие мир не ожидает третий энергетический «шок». Дело в том, что ситуация 90-х годов заметно отличается от ситуации 70-х. Среди факто­ров, препятствующих новой вспышке энергетического кризиса, можно назвать сущест­венно более низкую долю нефти в мировом энергобалансе, возможность ее быстрого за­мещения природным газом и углем в теплоэнергетике и промышленности, значительную величину коммерческих и стратегических запасов жидкого топлива в индустриально раз­витых странах (достаточную для трехмесячного потребления), а также накопленный ими опыт «быстрого реагирования» на чрезвычайные ситуации в энергоснабжении. Наконец, многие эксперты полагают, что страны ОПЕК, сполна испытав негативные последствия слишком резкого повышения цен, в перспективе даже при благоприятной рыночной си­туации будут проводить более умеренную ценовую политику.

А тот факт, что промышленно развитые страны в целях усиления энергетической безопасности стремятся диверсифицировать источники поставок энергоносителей за счет стимулирования их производства вне Ближнего Востока и, прежде всего, в республиках бывшего СССР, открывает перед Казахстаном дополнительные перспективы в сфере реа­лизации углеводородного сырья.

В заключение, хочется отметить ряд структурных изменений, произошедших в миро­вой нефтегазовой промышленности за последнее время. Во-первых, большинство нефтя­ных компаний стремятся к концентрации производства, увеличивая потенциал и расширяя зоны влияния. На фоне растущего числа банкротств мелких и средних компаний с начала 80-х годов в нефтяном бизнесе наблюдалась волна слияний и поглощений, которая приве­ла к концентрации производства и капитала в отрасли. Эта тенденция отражает современ­ные процессы в топливно-энергетическом комплексе, главный из которых - усиление конкуренции на мировых рынках, вынуждающее компании снижать себестоимость неф­тепродуктов за счет взаимодействия друг с другом. Наибольший размах концентрация нефтяных капиталов получила в США. Самые крупные 20 нефтегазовых компаний США контролируют более 85% запасов жидких углеводородов и более 80% природного газа от суммарных запасов, находящихся под контролем 200 американских компаний.

Снижение издержек происходит во всех звеньях нефтегазового комплекса - разведке и освоении нефтяных месторождений, транспортировке и нефтепереработке. В целом, по оценке специалистов французского института нефти, применение новых технологий по­зволит сократить издержки добычи жидкого топлива в период до 2000 г. на 30-50% от то­го уровня, которого бы они достигли при использовании традиционных методов разведки и добычи.

Республика Казахстан располагает значительным запасами нефти и газа. Только от­крытые месторождения нефти содержат более чем 2 млрд. т газа - свыше 1 трлн. кубомет­ров. По подсчетам экономистов (при сохранении уровня производства 1999 г.), запаса нефти в Казахстане хватит на 116 лет, газа - на 252 года.

Старейшим производственным объединением по добыче нефти являлась «Эмба-нефть», на месторождениях которой нефть начали добывать в 1899 г. Затем были введены в эксплуатацию еще 2 нефтепромысла: Доссор (1911 г.) и Манат (1915 г.). Нефть эмбинских месторождений отличается высоким качеством. Из нее получают уникальное топли­во и масла.

В начале 90-х годов эти отрасли в республике были представлена производственными объединениями «Мангышлакнефть», «Эмбанефть», «Актюбинскнефть», «Тенгизнефтегаз», нефтегазодобывающим управлением «Каражанбастернефть» и Казахским газопромысло­вым управлением.

Самое крупное в Казахстане производственное объединение «Мангышлакнефть» обеспечивало 60% добычи нефти республике. Оно было создано на базе нефтяных место­рождений Узень Жетыбай на полуострове Мангышлак, которые начали эксплуатировать с середины 60-х годов. С вводом в разработку эти месторождений объем добычи нефти в республике возрос в 6,5 раз. Одновременно с добычей нефти на полуострове Мангышлак началась разработка газовых месторождений, чем было положено начало газовой про­мышленности.

В последние 10 лет на Мангышлаке прирост объемов добываемой нефти осуществля­ется за счет освоения новых нефтяных месторождений Каламкас и Каражанбас на полу­острове Бузачи. В нефти этих месторождений содержится ванадий в количестве, позво­ляющем его промышленное извлечение. Самым молодым нефтегазодобывающим пред­приятием республики - объединением «Тенгизнефтегаз» начато осуществление проекта по разработке данного месторождения в рамках совместного предприятия с американской стороной «Тенгизшевройл». Начато сотрудничество с известными компаниями «Бритиш газ» и «Аджип» по разработке и использованию крупнейшего газоконденсатного место­рождения Карачаганак в Западно-Казахстанской области.

Сегодня Северо-Западный и Юго-Западный Казахстан являются основными нефтедо­бывающими районами республики с большой перспективой на ближайшие 25-30 лет. Вы­явлен ряд новых нефтеносных районов в пределах Южно-Тургайской впадины, что суще­ственно расширяет перспективы дальнейшего развития нефтедобычи республики. В то же время вопросы стабилизации и развития отраслей топливно-энергетического комплекса на сегодняшний день для республики являются весьма актуальными. Так, если в 1991 г. в Ка­захстане было добыто 26,0 млн. т нефти, то в 1992 г. ее добыча, включая газовый конден­сат, снизилась на 2,8, в 1993 - на 11,2, в 1994 - на 9,5%. И лишь в 1997 г. Казахстан вышел на дореформенный уровень добычи нефти (26 млн. т), в 2000 г. добыча нефти составила 30,1 млн. т, в 2001 г. - 33,5 млн. т. Казахстан занимает сегодня 2-е место по добыче нефти в СНГ и входит в первую тридцатку из 90 стран мирового сообщества, добывающих нефть. Для сравнения: Россия добывает около 300 млн. т нефти? Саудовская Аравия – более 400 млн. т.

Сходные проблемы имеются и в газовой промышленности. По объему добычи при­родного газа Казахстан занимает 25 место в мире (6,7 млрд. куб. м.), но для покрытия сво­их потребностей получает 6,8 млрд. куб. м. газа из Туркменистана, 7,2 млрд. куб. м. - из Узбекистана и 2 млрд. куб. м. - из России.

Громадное значение для освоения недр и развития экономики как Западного, так и всего Казахстана является подписанное 18 ноября 1997 г. в Вашингтоне соглашение меж­ду казахстанским государственным предприятием «Казахстанкаспийшельф» и семью крупнейшими компаниями по добыче нефти, среди которых «Аджип», «Би Джи ПиЭлСи», «Бритиш Петролеум», «Мобил», «Шелл», «Статойл» и «Тоталь» по морской нефти и газу, а также соглашение по Карачаганаку. По американским данным, запасы нефти только на Карачаганаке составляют 1,1 млрд. т (больше, чем на Тенгизе). Объем планируемых капи­таловложений составит здесь 10 млрд. американских долл., делимый доход - 62 млрд., из которых 80% поступят Казахстану. На участке шельфа Каспия, по которому также подписан контракт, находятся 5 месторождений, на разведку которых уже затрачено 230 млн. долл. За­пасы нефти здесь составляют от 6 до 12 млрд. т. Здесь планируются капиталовложения на сумму 28 млрд., делимый доход - 690 млрд., из которых 80% поступят Казахстану. В ближайшее десятилетие на месторождениях Тенгиз и Карачаганак планируется добывать 40 млн. т нефти и 30 млрд. куб. м газа ежегодно.

Государство располагает богатейшей сырьевой базой для развития нефтеперерабаты­вающей и химической промышленности: отходы нефтепереработки, коксохимии, фосфо­риты и серный колчедан, бром, поваренная и калийная соли, сульфат натрия.

Поэтому на территории Казахстана сегодня действуют уже более 220 предприятий химической, нефтеперерабатывающей нефтехимической промышленности, которые со­средоточены преимущественно на западе и юге республики. Это предприятия по перера­ботке нефти с получением автобензина, дизельного топлива, авиационного керосина, ко­тельного топлива, нефтебитумов и другой продукции. В Павлодаре, Шымкенте и Атырау действуют нефтеперерабатывающие заводы, построен нефтепровод Омск - Павлодар - Шымкент. В городе Жана-Озен на полуострове Мангышлак построен газоперерабаты­вающий завод, недалеко от него спланировано строительство еще одного нефтеперераба­тывающего завода. И все-таки этих предприятий значительно не хватает. Мощности Ка­захстана рассчитаны, к примеру, на 18 млн. т нефти, в России - на 295, в странах ОПЕК -на 390 млн. т, а в США - почти на 4 млрд.. Для сравнения: в Японии насчитываются более 10 нефтеперерабатывающих заводов.